Читать «Каменотёс Нугри» онлайн - страница 14

Испуганный десятник оправдывался, что камень тверд и плохо поддается усилиям людей.

- Я пришлю тебе еще несколько человек. Но горе тебе, раб, если работа не подвинется!

С того дня десятник стал иным человеком. Он свирепел при мысли, что писец может расправиться с ним "за чужую вину". Поэтому он не жалел людей и торопил их. Бич его все чаще окрашивался кровью. Нугри и Кени тоже получили по десятку ударов, а за что, так и не знали.

Вечером, когда каменотесы ели хлеб с луком, запивая его водой, Нугри сказал:

- Вот что, братья. Если десятник и завтра будет издеваться над нами, работайте медленно. Пусть гнев писца обратится на него!

На другой день десятник опять бил людей. Работа пошла медленно. Ни угрозы, ни побои не могли сломить каменотесов. Десятник понял, что чрезмерная строгость озлобила людей, и прекратил истязания.

В этой маленькой борьбе каменотесы победили. Отношение к ним резко изменилось. Десятник явно заискивал перед ними. Он заботился, чтобы не было перебоев с доставкой воды, разрешал отдыхать людям сверх положенного времени.

Спустя несколько дней начальник зодчих осматривал работы.

- Я доволен тобою, - сказал он десятнику. - Только строгими мерами можно добиться хорошей работы.

Работа кипела. Каждый день подвозили по Нилу гранитные столбы.

Люди часто роптали. Тяжелый труд и скудная пища изнуряли их. Много народу гибло от болезней. Их заменяли новыми людьми. А кормили так же плохо, как и в начале работ: утром хлеб и редька, днем луковая похлебка, вечером хлеб с чесноком. Питьевой воды было недостаточно, потому что доставляли ее с большими перебоями. Нередко люди угрожали, что после сна (они спали два часа после обеда) не будут работать. Испуганные десятники, опасаясь гнева писцов, посылали водовозов на Нил.

- Без нильской воды ждет нас гибель, - говорили люди, принося большие кувшины.

Полезная и приятная на вкус нильская вода была благодатью во время жары. Она была кофейно-молочного цвета, и прежде чем ее пить, давали ей отстояться: наливали в пористые кувшины емкостью в несколько ведер. Просачиваясь, вода стекала в большую чашу, оставляя в кувшине желтовато-красный ил, а из чаши она поступала в маленькие сосуды.

Нугри редко спал после обеда. Слушая храп Кени, он пил нильскую воду и думал о семье, о сыне, который скоро уже станет писцом.

Прошло время посевов и летней уборки хлебов. Опять приближалась пора разлития Нила. Вести из дому были скудные. Только один раз получил Нугри письмо. Сын писал, что послал три письма, и удивлялся, что отец не отвечает (Нугри не получил этих писем). Он сообщал, что мать работает поденщицей у писца, - приходится каждый день ходить в Фивы.

"Когда я возвращусь, - писал Нугри сыну, - ты сможешь жениться. А пока я не могу быть поддержкой семье, твой долг, как старшего сына, заменить братьям и сестрам отца. Но еще больший долг - позаботиться о матери. Помнишь ли, сын Мимуты, что ты обещал сделать спокойной ее старость?"

Однажды после обеда Нугри лежал и думал о семье. Он вспомнил, что писал сын о семьях каменотесов и каменщиков: "Все женщины, как и моя мать, работают в Фивах. Работа тяжелая". Значит, все бедствуют.