Читать «Философское» онлайн - страница 5

Какие же конкретные, показательные для наших интересов последствия имеет процесс патологической стабилизации современного общества и как они детерминируются?

Необратимая демократизация общества подразумевает увеличение давления масс, которое со временем обретает такую фронтальность и силу, что Ортега-и-Гассет употребил даже определение "восстание". В этой ситуации, однако, "властвующая элита" /Р.Миллс/ вплотную сталкивается о "необходимостью" "мобилизации масс" /У.Корнхаузер/, контролирования "самого процесса формирования общественного мышления с тем, чтобы в своих планах действенной реализации власти, увеличения престижа и упрочения богатства она могла оперировать общественным мышлениям как одним из наиболее покорных факторов" (37). Такова защитная реакция самой системы, реакция, которую тем не менее неправомерно примитивизировать как использование наглухо изолированной элитой разнообразных методов репрессивных действий против массы.

Во-первых, процесс "дестратификации" общества не только увеличивает всестороннюю "проницаемость" элиты (размножая как "входные", так и "выходные" двери), не только приводит к образованию, так сказать, околоэлитных групп, не только сближает её с массами по целому ряду признаков, – как правило, поверхностных (38), – но придает ей сравнительно новый, гетерогенный характер: политиканствующая элита, промышленно-финансовая элита, технократическая элита, гуманитарно-интеллектуальная элита.

Во-вторых же, "мобилизация" масс осуществляется, как правило, ненасильственными, внешне корректными методами, которые воспринимаются как следствие развития т.н. "гипердемократии". Между тем ещё сто лет назад патологический смысл подобной "демократии" выдал Г.Флобер, отличавшийся, как известно, буржуазно-индивидуалистическими убеждениями. "Демократия настолько отрицает индивидуальное, что оно будет падать всё ниже и ниже" (39). Эта его паническая мысль непосредственно предвосхищает сциентистски оформленные тезисы о росте давления "не-элит" на элиту в современном "массовом обществе". Но тот же Г.Флобер предвосхитил и современную защитную методологию защищающейся администрации: предоставление массам "свободы, но не власти" закладывает в них "семена неисчислимой жатвы" (40). Вряд ли стоит специально доказывать, что содержание термина "свобода" тут явно патологизировано, ибо подразумевается предоставление свободы в таком её циничном объеме и форме, которая обусловливает "осознание" массами "необходимости" выбора именно конкретного принципа мироустройства и, сообщая массам иллюзию обладания не только "свободой", но порой даже "властью", способствует в действительности сохранению "нормального" статус-кво. (41) Предоставление истинной свободы обернулось бы, в свою очередь, и передачей власти народу, тогда как т.н. "свобода-но-не-власть" расценивается элитой не только как буферная зона, амортизирующая давление масс, но также как средство увеличения их "мобилизуемости". Так, в целях действенной реализации функции управления необходима определенная "образовательная" осведомленность масс /"свобода"/. Но, сопряженная с прагматической моралью и прагматическими принципами исторического мышления, эта "свобода" масс позволяет элите, в конечном счете, уберечь от них "власть". Вот что, очевидно, и имел в виду К. Маркс, когда писал: "Буржуазия должна одинаково бояться невежества масс пока они остаются консервативными, и сознательности масс, как только они становятся революционными". (42)