Читать «Спрос и предложение» онлайн - страница 5

– Передай им, – говорю я Макклинтоку, – мне деньги не нужны, передай им – я принимаю золотой песок. Передай – я дам по шестнадцать долларов за унцию песка, ясное дело, товарами. Я только за песком сюда и явился.

Мак переводит, и толпа кидается врассыпную, будто на них спустили отряд полиции. И двух минут не прошло, а уж всех дядькиных племянников и теткиных племянниц как ветром сдуло.

В тот же вечер в королевском дворце мы с королем потолковали по душам.

– У них наверняка припрятано золотишко, – говорю я, – а иначе с чего б они пустились наутек?

– Ничего у них нет, – говорит Шейн. – И далось тебе это золото. Ты что, начитался Эдварда Аллана По? Нету у них никакого золота.

– Они его сыплют в перья, – говорю я, – из перьев в кувшины, а из кувшинов в мешки, в каждом мешке двадцать пять фунтов весу. Мне точно сказали.

– У. Д., – хохочет-заливается Шейн и жует сигару, – не часто мне случается видеть белого человека, так что я, пожалуй, введу тебя в курс дела. Сдается мне, тебе отсюда живьем не выбраться. Так что я тебе выложу все начистоту. Поди-ка сюда.

Он приподнимает занавес шелкового волокна, и я вижу в углу груду мешков оленьей кожи.

– Здесь сорок мешков, – говорит Шейн, – в каждом по арробе золотого песку, круглым числом 220 тысяч долларов. И все это золото мое. Оно принадлежит Великому Акуле. Индейцы сдают весь золотой песок мне. 220 тысяч долларов, – говорит Шейн, – тебе небось такие деньги и во сне не снились, лоточник ты несчастный. И все они мои.

– И много тебе от них толку? – говорю я издевательски и злопыхательски. – Выходит, ты государственная казна для этой шайки нищих деньгопроизводителей. И даже процентов не платишь, так что никто из твоих вкладчиков не может купить себе хотя бы технический алмаз огастовского (штат Мэн) производства ценой в 200 долларов за 4 доллара 85 центов?

– Послушай, – говорит Шейн, и на лбу у него выступает испарина. – Я тебе открыл душу, потому что ты завоевал мое расположение. Тебе случалось держать золотой песок не в тройском весе, а в весе эвердьюпойс, самом что ни на есть весомом весе, который насчитывает не двенадцать, а целых шестнадцать фунтов?

– Никогда, – говорю. – Не имею такой скверной привычки.

Тут Шейн падает на колени и заключает мешки с золотом в объятия.

– Обожаю золото, – говорит он. – Я бы, – говорит, – круглые сутки его не выпускал из рук. Нет у меня в жизни большей радости. Стоит мне войти в эту комнату, и я – король и богач разом. Через год я буду миллионером. Богатство мое растет с каждым днем. Все индейцы как один по моему приказу намывают песок в ущелье. Счастливее меня, У. Д., нет человека на свете. Я же хочу только, чтоб золото мое было у меня под боком, чтоб богатство мое росло с каждым днем, а больше я от жизни ничего не прошу. Теперь, – говорит, – ты понимаешь, почему мои индейцы не покупают твои товары. Им не на что их покупать. Золотой песок они без остатка выдают мне. Я их король. Я обучил их ничего не желать и ни о чем не мечтать. Так что прикрывай-ка ты свою лавочку.