Читать «Детство Тёмы (Семейная хроника - 1)» онлайн - страница 49
Николай Георгиевич Гарин-Михайловский
- Со злости? - огорченно переспросил учитель и покачал головой. Вахнов, Вахнов...
Учитель глубоко вздохнул и задумался.
Вахнов начал пищать так, как пищат маленькие, еще слепые щенки.
- Ва-а-хнов!.. - уныло проговорил учитель.
- Я давно знаю, что я Вахнов.
- Ты знаешь... Ты много знаешь... У тебя хорошее сердце, Вахнов... Сердце лошади... иди жалуйся.
Борис Борисович закрыл глаза и опустил голову на руку. Он чувствовал какой-то особенный упадок сил.
- Иди жалуйся на меня, - повторил он снова, с трудом открывая глаза. Иди скажи, что тебе надоел старый, больной Борис Борисович, у которого пять человек на плечах...
Вахнов опять задергал перо.
Учитель бессильно опустил голову.
- Да брось, - обратился к Вахнову Касицкий, - ведь болен же человек!
Но на Вахнова нашло. Он, спрятав голову под скамью, начал хрюкать.
Борис Борисович беспомощно оглянулся.
- Послушай ты, идиот! - вскочил Корнев, обращаясь к Вахнову. - Господа, да уймите же его! - обратился он к ближайшим товарищам Вахнова.
Серб Августич, сорвавшись с места, каким-то клубком подлетел к Вахнову и, как зверь, скаля зубы, с налитыми кровью глазами, прохрипел своим твердым наречием:
- Скотына! Убью!
Вахнов так и обмер.
- Дрянь!
- Я больной, - прошептал тихо Борис Борисович, - пожалуйста, скорее позовите надзирателя.
Августич бросился в коридор. Дети испуганно стихли.
- Ничего, ничего, это пройдет, - тоскливо шептали побелевшие губы учителя.
В классе воцарилась мертвая тишина. Учитель точно застыл, наклонившись и едва держась рукой за край стола. Весь класс замер в неподвижных позах, и только бумажные черти, подвешенные к потолку и приводимые в движение сквозняком, тянувшим из отворенной в коридор двери, медленно и беззвучно раскачивались над головой больного.
- Пожалуйста... - тоскливо обратился учитель к вошедшему Ивану Ивановичу. - Я немножко болен. Пожалуйста, помогайте мне.
И учитель с помощью надзирателя, грузно опершись на его руку, медленно и тихо потащился из класса.
Последний урок был Томылина - учителя естественной истории.
Ученики свободно и непринужденно встретили входившего средних лет, представительного, полного учителя.
Он шел и легко, красиво нес в своих руках фигуры разных зверей. Положив их на стол, он вынул чистый, белый платок, смахнул им пыль с рукавов своего, безукоризненно сидевшего на нем, синего фрака и вытер руки. Еще на ходу, окинув весело класс, он бросил свое обычное, как будто небрежное:
- Здравствуйте, дети!
Но это "здравствуйте, дети!" током пробежало по детским сердцам и заставило их весело встрепенуться.
Сделав перекличку, учитель поднял голову и проговорил:
- Я принес вам, дети, прекрасный экземпляр чучела очковой змеи.
Учитель взял коробку и осторожно вынул змею. Он высоко поднял руку, и ученики приподнялись, с напряжением всматриваясь в страшную змею с большими желтыми, точно в очках, глазами.
- Очковая змея, - проговорил учитель, - ядовита. Укус ее смертелен. Яд помещается, так же как и у других ядовитых змей, в голове, возле зубов.
Томылин нажал пружинку, и змея открыла рот.
- Просунь осторожно палец, - сказал Томылин, обращаясь к Августичу. Не бойся...