Читать «Акамие, или Любимая игрушка судьбы» онлайн - страница 176

Оставив полученное остывать, Эрдани опустился на ковер и застыл в обреченной неподвижности. А потом с тяжким вздохом вынул из-за пазухи и поднял перед глазами плоскую нефритовую коробочку в пол-ладони величиной, и с крышки ярким бликом резанул по глазам Дэнеша золотой знак "цель".

Дэнеш замер бы теперь, если бы не замер еще до того, как лекарь вошел в комнату. Он смотрел не отрываясь, как Эрдани, шепча непонятные лазутчику слова, опустил коробочку в сундук и закрыл его, а ключ повесил себе на шею.

Лекарь сдался, оставив все на усмотрение избранного Судьбой, но лазутчик не мог знать этого.

Эрдани отбыл в Варин-Гидах, прихватив с собой остуженное снадобье в золотом сосуде, на лучшем скакуне из царской конюшни.

Дэнеш не мог последовать за ним с той же скоростью и шумом.

Потому спешил теперь лазутчик, что задержка была велика, а минуты, когда еще можно было вмешаться в ход событий, уже все пересчитаны. И, перекинув тело через садовую стену, торопился к белым башенкам игрушечного дворца, к забранному решеткой окну, за которым белым сполохом нет-нет да и мелькнет серебряный, жемчужный Акамие. Бежал лазутчик, только плащ мелькал тенью среди мелькавших теней раскачиваемых ветром веток.

Спешил ашананшеди, но успевал все заметить вокруг. И заметил белое среди белого и зеленого, на засыпанной опавшим цветом траве - белый наряд Акамие. Остановился и неотличимой от прочих теней тенью скользнул к водомету, от которого, звеня в серебряном желобе, бежал ручей.

Акамие лежал на траве, уронив голову на край желоба. Рука, опущенная в поток, уже не смогла зачерпнуть воды. Струи бежали между пальцев, захлебываясь звоном.

Дэнеш опустился на колени. В открытых глазах Акамие стыла тоскливая жалоба. Губы были белы и сухи, как бумага. Со свистящим хрипом он пытался вдохнуть, и губы синели на глазах.

Дэнеш рванул из-за пазухи нефритовую шкатулочку. Крышка раскрылась словно сама собой. Зачерпнув из ручья, Дэнеш прямо в руку высыпал порошок из шкатулки. Вода вскипела, обожгла, казалось, прожгла до кости и самую кость сожгла.

И это пламя, стараясь не расплескать, Дэнеш влил между сухих губ Акамие. Тот захлебнулся, дернулся и вдруг обмяк. Дэнеш смотрел, как расправляется измученное лицо, как смыкаются мокрые ресницы. Он не привык отворачиваться, как бы горько и горестно ни было то, что представало его взгляду. Не отвернулся он и теперь. И увидел, как мягко, легко поднялась и опустилась грудь, как порозовели губы. И Дэнеш понял, что видит перед собой самого безмятежного из спящих и самого благополучного из отравленных.

Поднеся сожженную руку к лицу, Дэнеш некоторое время смотрел на гладкую, младенчески нежную кожу, не узнавая своей ладони. Он даже приблизил к ней вторую. Та была, как должно, загрубевшей от длительного знакомства с оружием и поводьями, арканом и ветвями высоких кедров, веслами и почти незаметными трещинами и выступами на скалах. А левая - новехонькая, словно только родилась на свет.

А потом Дэнеш поднял заветную шкатулочку и убедился, что она пуста.