Читать «Прав ли Дэн Сяопин, или Китайские инакомыслящие на пороге XXI века» онлайн - страница 221

Но ведь само явление уже состоялось, феномены Ли Хунчжи и "Фалуньгун" возникли из ничего; и все это в разных формах и в разных местах, в том числе среди зарубежных китайцев, продолжает существовать. В этом смысле явление реально, оно представляет собой некий ответ на реальные ситуации в жизни людей. Это ответ, реакция на состояние дел в стране, на социально-экономические и политические условия жизни в Китае. Условия эти таковы, что они порождали и будут порождать протест, причем в самых разных формах.

Движение Ли Хунчжи нашло отклик в душах миллионов людей. Следовательно, подобные настроения могут и будут прорываться и в будущем.

* * *

Когда речь идет о душе, то все начинается не с массы, а с каждого конкретного человека, с человеческой личности. Так обстоит дело и в Китае. В современной КНР, особенно в результате четвертьвекового правления Мао Цзэдуна, а затем двадцати лет экспериментов Дэн Сяопина, очень многие люди, осознанно или инстинктивно, ощутили, что они не могут дышать, что им не хватает свободы мысли, свободы в области человеческого духа.

Причем это происходит в ситуации, когда в результате изменений и в экономической и в социальной жизни появился многочисленный слой людей, которые, по разным причинам, не могут найти себя в современной КНР; они не могут дать выход своим настроениям в организациях КПК, потому что те, с одной стороны, несут ответственность за происходящее в стране и, следовательно, за то, что человек чувствует себя не в своей тарелке. А с другой стороны, они оторваны от жизни простых людей, особенно вышедших на пенсию или потерявших работу; поэтому даже члены партии, не говоря уже о беспартийных, ищут выхода своих настроений вне организаций КПК. И тут "Фалуньгун" оказалась для них весьма подходящим местом, где их души находят покой, где они могут посетовать на жизнь среди единомышленников.

Все это коснулось двух категорий населения: самых пожилых и самых молодых. Это затронуло пенсионеров, число которых в КНР огромно. Они ощутили себя в нынешнем Китае в значительной степени выброшенными из жизни, никому не нужными людьми. Они оказались нужны лишь самим себе. При этом у них появилась масса свободного времени, и они хотели укрепить здоровье и пожить подольше.

Когда Ли Хунчжи предложил им заниматься физическими упражнениями, комплексом дыхательно-оздоровительной гимнастики, который давал, как он утверждал, возможность укрепить здоровье, ощущая одновременно общность с другими людьми, занимающимися той же гимнастикой рядом с тобой, а также находить ответы на мучившие их вопросы, тогда они прикипели душой к новому буддизму. Прежний буддизм, а точнее, буддизм под контролем КПК, в трактовке и в формах, предлагавшихся Китайской буддийской ассоциацией, не привлек массы пенсионеров и студентов современной КНР.

Здесь сказались и некоторые традиции китайского общества, а именно традиционное историческое тяготение к "своей религии" и "своей вере", причем не связанной с официальной властью. Ведь именно буддизм, причем в такой его форме, оказался приемлем для современного Китая, для широких масс людей, особенно в городах.