Читать «Маадай-Кара. Алтайский героический эпос» онлайн - страница 15

Это сделал Тельбен-Кара-хан, «у основания неба живущий» (т. е. живущий очень далеко, следовательно, враг чужеземный), прибывший специально с целью грабежа.

Вражеский хан уничтожает все и в сказании «Очы-Бала», записанном от А. Г. Калкина. Очы-Бала с сыном приезжает домой и видит:

«Где скот стоял — травой заросло, Где народ жил — елью заросло, Алтай их был пустынным. Кругом все оглядели, Сестры стойбище было пусто, От скота ни следа нет. ...Коричневый Алтай весь выгорел, Баатыры жилье разорили, На хороших лугах скота нет, На хороших местах народа нет».

Интересно, что если в описаниях прибытия ханов и борьбы героев против них много элементов традиционной сказочной фантастики, то картины разорения страны, характеристика кровожадности .нападающих ханов рисуются в эпосе весьма реалистическими красками. Ужасы нападения завоевателей, разорение страны глубоко запечатлевались в сознании народа и стали постоянным мотивом древнего эпоса. Но наряду с этим во всех сказаниях говорится, что жизнь вновь возвращается в запустевшие места, и Алтай вновь оживает. На его земле зарождается новая жизнь, более богатая и полнокровная, чем прежде. Обычно герой возвращает свой народ к жизни, победив врага и вернув все награбленное. Здесь, как видим, речь идет не о кровной мести, как это представлялось некоторым исследователям, а о героической борьбе с поработителями за жизнь народа и страны.

Картины возрождения жизни также не обходятся без сказочно-фантастических описаний. Вот как, например, описывается в сказании «Алтын-Мизе» зарождение новой жизни вместо уничтоженной.

Всевышний бог Юч-Курбустан спускает на землю божественных коней. Кони прежде всего создают «два равных дерева, называемые матерью. Они с густою листвою; под них не проникнет дождь. Зиму и лето листва не изменяется» (значит, сначала была создана величественная и благодатная природа Алтая). Затем конь Учкур-Конгур «лег и стал кататься: Алтай сделался полон скотом; в одном месте остановился, отряхнулся — сделались подданные».

Такие картины, между прочим, говорят о том, что сюжеты о ханских набегах — это не привнесения нашего времени. Они возникли давно, вошли в плоть и кровь эпоса, обросли традиционными сказочно-фантастическими мотивами.

Вероятно, именно ханскими набегами вызвана жажда мирной жизни, описания мирного благополучия как идеала жизни, которые так характерны для алтайского эпоса.

В сказании «Алтай-Бучый», записанном от Чолтыша Куранакова, герой второго поколения Ерке-Мондур прибывает в страну своей невесты. Это идеальная страна счастья и мира: «Сказать о белом скоте (Алтын-каана), то он проник до основания Алтая; сказать о народе, то он окружил Алтай. Из когтистых никто не угрожал (ему), из живых существ никто (зла) не думал; в среду людей война не вторгалась, в пастбище гибель не спускалась. Оказывается, это был такой облагодетельствованный хан, оказывается, это был такой снабженный эрдине бий».