Читать «Пионеры на море» онлайн - страница 67

«Резолюция, принятая на собрании комсомольской ячейки завода „Красные зори“ совместно с пионер-отрядом завода, 10 января 1924 г.

Заслушав сообщение секретаря ячейки, выступающих комсомольцев и пионеров по поводу позорного бегства из ячейки Чернова и Озерина, мы, комсомольцы и пионеры завода „Красные зори“, считаем поступок Чернова и Озерина недостойным звания комсомольца и пионера. Теперь, когда мы строим социализм, окруженные врагами, такой поступок нужно считать как дезертирство из наших ленинских рядов, кладущее черное пятно на пионер-отряд нашего завода, из которого ребята вышли. Так как Чернов и Озерин еще не прошли всех инстанций по переводе их из пионеров в комсомольцы, собрание постановило воздержаться от приема их в комсомол до возвращения, а также послать им письмо с порицанием их поступка».

Каждое слово тяжелым грузом ложилось на сердце ребят. Мишка окончил читать резолюцию и уставился на палубу. В голове гнездились невеселые думы.

— Я думаю, товарищ Чернов, нужно послать письмо ребятам… Объяснить… Просить…

— Чего уж тут объяснять да просить! Приедем, расскажем сами. А вот дезертирами нас назвали… Да… Выходит и в самом деле, что мы такие! Много ли делов на крейсере понаделали? Ничего кроме помехи.

— Теперь поздно, Гришка, каяться. Нужно до конца стараться на крейсере. Все же мы кое-что сделали… Что умели. Гр-р-иша! А-а как же…

Мишка не мог дальше говорить. Он то сдвигал бескозырку на затылок, то надевал ее на глаза. Перечитав резолюцию еще раз, он так горестно махнул рукой, на лице его отразилось такое огорчение, что и Гришке передалось волнение товарища.

— Ты что, Миша, лихорадкой, что ли, заболел?

Мишка не заметил, как упала с его головы фуражка. Он чесал в затылке и повторял:

— Воздержаться… воздержаться… заболел…

И выпалил сразу:

— Лучше уж заболеть… Пойми же ты, Гришка! Как же мы теперь в комсомол перейдем? Ведь смотри — постановили воздержаться от приема в комсомол.

Гришка понял. Побагровел с досады плюнул даже.

— Да что ты в самом деле. Ни черта нам не сделают. Что мы преступники, что ль? Какое такое мы ужасное преступление совершили? Ну-ка, пусть ребята из ячейки перенесут столько да поработают так. Гляди — руки-то все потрескались. Какие они товарищи после этого? Давай сюда ту проклятую резолюцию, — разорву я в клочки. Давай!

Гришка, рассвирепев, как молодой рыжий петушок, у которого взрослые петухи из-под самого клюва вырвали пищу, попытался выхватить листок бумаги из Мишкиных рук.

Горячность Гришки привела Мишку в обычное настроение. Он спокойно сложил руки за спиной и нахмурил тонкие брови.

— Глупости говоришь, Гриша! Даже не ожидал от тебя этого.

Гришка не унимался.

— Брось ты изображать из себя старого комсомольца, — давай сюда бумагу!..

Мишкино лицо чуть побледнело. Он отступил на два шага.

— Товарищ Чернов!

Гришка тряхнул рыжей копной и крикнул:

— Товарищ Озерин!

Мишка сложил резолюцию и сунул ее в карман.

— Ну, чего нам ругаться? Разорвал бы — я комиссару все рассказал. Ты погоди… Я согласен — будем молчать, вступишь в комсомол, а приедем, — членский билет секретарю на стол под нос.