Читать «Ночи Кадира» онлайн - страница 76

— А, кстати, про места. Я думал, что мы по самому краю пустыни пойдем. Ну, как вчера — кочки с сухой травой, кусты. А здесь, смотри, вообще растительности нет, голая земля. А там, впереди, что? Песчаные холмы?

— Их называют барханы, ваша милость.

— Ну, хорошо, барханы. Я про них читал. Но они же, как я понимаю, должны быть совсем в центре пустыни. Или далеко на юге. А мы же на краю. Откуда они здесь?

— Не могу знать, ваша милость. Я, как и вы, впервые здесь. Может, так и должно быть? Может, пустыня продвигается на запад? Говорят, пустыни разрастаются в сухие сезоны.

— Ну, может, и так…

— В одном я уверен, ваша милость: идем мы на север, не сворачивая, и сегодня весь день, и вчера, и позавчера. Разве что солнце на другие стороны света поворотилось, тогда только можно сказать, что идем не туда. А если солнце на своем месте, то и мы идем правильно.

— Странно всё это… Я с тобой согласен, но странно. Да и жарче сегодня. Еще полудня нет, а дышать уже тяжело.

— Так то ж пустыня, ваша милость. Жара и песок. Песок и жара. Но, ваша милость, нам бы в тени какой самую жару-то переждать бы, а? И нам полегче, и скакуны наши, смотрите, совсем уже из сил выбиваются. А печёт всё сильнее…

— Да я бы рад, — Гленард пожал плечами. — Только где же мы тень-то найдем? Ни деревьев, ни кустов. И барханы впереди пологие, от высокого солнца за ними не спрячешься.

— А вон там, ваша милость, присмотритесь, слева. За барханом, над верхушкой его. Это не скала торчит?

— А и правда. Откуда она здесь? А, это, наверное, остатки старого южного отрога старика Башрайга. Ветер и песок почти сравняли низкие горы с землей, но часть скал, видимо, осталась. Давай, доберемся до них, поищем какое-нибудь укрытие. И сами передохнём, и животинкам нашим отдых дадим.

До рыжих, почти красных, скал, изъеденных ветром, они добрались где-то через полчаса. Еще минут двадцать ушло на то, чтобы найти удобную расщелину, где в тени удобно укрылись и Гленард с Витаном, привалившись спиной к каменной стене и утомленно передавая друг другу бурдюк с водой, и лошадка с осликом, жадно погрузившие носы в налитую в кожаные ведра воду.

— Что-то действительно жарковато, ваша милость. Я не помню, чтобы кто-то мне рассказывал, что в этих местах бывает такая жара. Ну, ничего, отдохнем часа три, а потом станет прохладнее, и сможем ехать, хоть до темноты.

— Я бы и в темноте поехал, чтобы время не терять, но, боюсь, Витан, что мы заблудимся с непривычки.

— А чего заблуждаться-то, ваша милость. Небо чистое, звезды хорошо видны. Можно и ночью. Другое дело, что в темноте дорогу плохо видно. Того и гляди, попадет копыто в какую ямку, и останемся мы с одной лошадью на двоих. Тогда совсем медленно пойдем. Впрочем, вы, конечно, можете меня бросить, я потом вас догоню.

— Ой, Витан, глупости-то не говори. Я тебе за преданность и самоотверженность, конечно, благодарен, но бросать тебя точно не буду. Надеюсь, и ты меня тоже. Ладно, будем ехать, покуда дорогу хоть как-то видно. И завтра пораньше проснемся, лучше днем где-нибудь выспаться в жару.