Читать «Гностицизм» онлайн - страница 105

Хаксли никогда не осуждал никого, кто называл себя гностиком. Остается только пожелать, чтобы подобное можно было бы сказать и о традиционалистах. Последователи Генона часто жестко критиковали ранних гностических учителей в манере, напоминающей древних полемистов подобных Иринею. Традиционалистское разделение ранних гностиков на «ложных» и «подлинных» отражает критерии, которые нереальны, если вообще не своевольны. Современные исследования показывают, что в течение первых трех или четырех столетий после Рождества Христова, еще не существовало никакой подлинной ортодоксии и, таким образом, также не было и ереси. Вместо этого, многие религиозные учения, включая гностицизм, процветали бок обок. Конечно, существовали разногласия, но произвольное экстраполирование критериев ложности и достоверности из этих полемик не представляется оправданным.

Редакция 1988 года библиотеки текстов Наг-Хаммади содержит длинное послесловие, озаглавленное «Современная обоснованность гностицизма». Его автор, Ричард Смит, делает обзор множественных изменений западной культуры, которые проявляют связь с гностицизмом. Мы могли бы надеяться, что именно здесь, наконец-то, нам удалось бы отыскать правильное определение гностицизма и перечень современных писателей и мыслителей, которых можно рассматривать как его представителей. К сожалению, это не так.

Смит перечисляет множество важных фигур восемнадцатого века и далее, которые сочувствовали Гностицизму. Однако, он, кажется, предполагает, что мало у кого из их этих мыслителей было адекватное понимание гностицизма, и поэтому они скорее злоупотребляли этим термином. Смит обвиняет историка восемнадцатого века, Эдварда Гиббона, к примеру, в «злонамеренной лжи» из-за ссылки на гностиков в лестных терминах (очевидно, что Гиббон не был согласен с презрением, которым гностицизм одаряли церковные отцы, но разве это делает его лжецом?). И гностические, и манихейские симпатии Вольтера представлены как мотивированные исключительно его противостоянием церковной власти. Но, может быть, великий философ имел и другие причины для своих взглядов? Хорошо известно, что Вольтер был ярым масоном; он мог почерпнуть подходящую информацию о гностиках из эзотерических течений тайных братств его времени. Может быть, он был причастен к знаниям, неизвестным Смиту. В том же ключе, Смит предполагает, что Юнг присвоил гностицизм, превратив его в психологическую теорию: «Юнг взял дуалистический миф целиком и поместил его внутрь психики», пишет Смит.

Подобные обвинения критикуются в первой главе. Как ни странно, среди критики, направленной против Вольтера, Юнга и других, Смит не предоставляет нам то, что он считает подлинным определением гностицизма. Гиббон неправ, Вольтер и Юнг неправы, но кто же тогда прав? Мы не находим ответа на этот вопрос.