Читать «Поиски и находки в московских архивах» онлайн - страница 73

ТРИ ЗВЕЗДОЧКИ В «РАДУГЕ»

В 1934 году в собрание стихотворений Н. М. Языкова было включено послание «Другу», хотя убедительных доказательств этого авторства и не приводилось. Ранее это стихотворение было опубликовано под псевдонимом *** (три звездочки) в альманахе «Радуга» в 1830 году.

ДРУГУ Не искушай меня бесплодно, Не призывай на Геликон; Не раб я черни благородной, Ее закон — не мой закон. Пусть слух ее ласкают жадно Певцы — ровесники ее; Ей слушать песни их отрадно, Они для ней своя семья; Ни вкус, ни век, ни просвещенье Не разграничивают их; Ее приводит в восхищенье Безжизненный, но звучный стих. Так песнь простая поселянки Пленяет поселян простых; Так песни буйные цыганки Приятней арий для иных. Не искушай меня бесплодно, Не призывай на Геликон; Не раб я черни благородной, Ее закон — не мой закон.

Возможна другая гипотеза авторства этой публикации; не Языков, а А. С. Пушкин.

Попробуем обосновать это предположение. По всей вероятности, стихотворение адресовано П. А. Катенину— другу, «товарищу милому, но лукавому». Известны полемические стихотворения Катенина «А. С. Пушкину» и «Старая быль». Подлинный их смысл довольно прозрачен: Катенин — это суровый русский воин, отказывающийся петь «о великих царях и князьях», а Пушкин — это-де льстец, славящий «милосердие царево» в стансах «В надежде славы и добра». Катенин обвинял поэта в политическом ренегатстве. В 1828 году он с неприязнью писал о «Стансах» Пушкина в письме к Н. И. Бахтину: «Стансы Саши Пушкина, скажу вам, плутовские...» При этом Катенин догадался, что Пушкин без особого труда раскрыл полемический смысл «Старой были», полной ядовитых намеков о якобы верноподданнических «Стансах». Иронические, злые стихи Катенина «К Пушкину» и «Старая быль» вызвали ответное полемическое стихотворение Пушкина «Ответ Катенину», полное резких, колких строк.

Пушкин решил парировать неожиданные упреки Катенина, звавшего поэта на Геликон:

Напрасно, пламенный поэт, Свой чудный кубок мне подносишь И выпить за здоровье просишь: Не пью, любезный мой сосед! Товарищ милый, но лукавый, Твой кубок полон не вином, Но упоительной отравой; Он заманит меня потом Тебе во след опять за славой. Я сам служивый: — мне домой Пора убраться на покой, Останься ты в строках Парнаса; Пред делом кубок наливай И лавр Корнеля или Тасса Один с похмелья пожинай.