Читать «В Шторме» онлайн - страница 69

Сосредоточенным, сознательным действием. Направленным препятствием Императора против использования Силы Люком. Или, возможно, Император так узнавал, что именно делал Люк? Хотя он не чувствовал такой боли от своего от… Вейдера.

Правда состояла в том, что он не имел абсолютно никакого понимания происходящего, и это было реальной проблемой; ни Бен, ни Йода никогда не упоминали о таких вещах или упоминали очень немного, никакого настоящего практического знания о Темной стороне, только различные отговорки, чтобы любой ценой уклониться от этого обсуждения.

И тем самым они оставили его сейчас с одними предположениями — в месте, где догадки были очень опасной вещью. Оставили его в неопределенности — в ситуации, где достоверность каждого убеждения значила все.

Он вздохнул, протирая закрытые глаза с такой силой, что в них появились сверкающие мушки — пытаясь сделать хоть что-нибудь, чтобы уменьшить давление, чувствуя себя уставшим и опустошенным.

Он проснулся очень рано, перед рассветом, в абсолютной уверенности, что кто-то звал его по имени. В потрясении, очнувшись от сна, он всматривался в темный полумрак большой чужой комнаты, ища, кто это был. Но, разумеется, никого не увидел — только вялые тени его напряженного, уже ускользающего кошмара.

Не в силах снова уснуть, он встал и встретил рассвет, одеваясь перед высоченными окнами из транспаристила. Ужасно голодный.

Медитация давалась с трудом; это раздражающее давление угнетало его, притупляя мысли и чувства и делая беспокойным и разбитым. В конечном счете он прекратил свои попытки и улегся спиной на холодный мраморный пол. Ощущаемая через тонкий шелк графитовой рубашки прохлада приносила успокоение заживающим швам. Согнув колени, он всматривался в высокий и резной, украшенный кессонами потолок, обдумывая, как много камер наблюдения было в них спрятано и были ли в комнате «слепые» места. Размышляя, что его наблюдатели думают сейчас о его причудливом поведении; переживая, как он объяснит заключенную сделку своим друзьям и как объяснит Хану, что тот должен остаться, спрашивая себя, должен ли он отступить, сейчас, пока еще есть время — понимая, что именно это они ему и скажут сделать.

Будут ли они правы?

Двери разъехались, и внутрь шагнула рыжая, смотря на него с удивленно поднятыми бровями. Очевидно она решила, что он полностью спятил.

Люк быстро вскочил на ноги.

— Я… А! В любом случае твое мнение обо мне уже не может стать хуже, — громко рассудил он, вызывая тем самым крохотное подобие улыбки на ее губах, которую она тут же прогнала, садясь на стул перед окнами.

День уже близился к вечеру, когда двери наконец отворились, и внутрь промаршировали восемь штурмовиков — первые штурмовики, которых Люк увидел с тех пор, как прибыл сюда. Затем они энергично развернулись кругом и вышли обратно — оставляя в комнате одинокого, связанного и напряженного Хана Соло.