Читать «Республика попов» онлайн - страница 31

— Пан учитель, это правда, что Польша исчезла с карты Европы? — спросил мальчик по имени Янко Лучан, глядя прямо в глаза Томашу.

Учитель и ученик почувствовали взаимную симпатию. Мальчик своим прекрасным открытым взором предлагал дружбу — и вместе с тем невольно угрожал: скажите правду — или… распоследний вы будете человек! Мальчик требовал немало. Сам фюрер выкрикнул в эфир: «Польша исчезла с карты Европы!» И он, учитель, должен был сейчас заявить, что глава империи говорит неправду.

Класс притих, напряженно ожидая, как справится с таким вопросом новый учитель. Менкина улыбнулся, как бы говоря: «Ох, ребята, не надо меня так экзаменовать!» Этого было достаточно. Дети перевели дух, зашевелились за партами. А тут уже другой мальчик подоспел на помощь учителю:

— Никакая страна не может исчезнуть, хотя бы и Польша. Правда, пан учитель?

— Правда, дружок, страна исчезнуть не может. И народ не может. Весь польский народ теперь всего лишь в плену у немцев.

В учительской его ждало похожее испытание. Менкина был новый, незнакомый человек. А люди любопытны, им поскорее хочется узнать, что этот новый человек — подкрепление им в самых различных их интересах, или, наоборот, помеха? Что делать, таков человек: интересуясь себе подобным, он интересуется союзником своим. Еще какой-нибудь месяц назад учителя выведывали бы у Менкины — невзначай и впрямую — все, что касалось состояния, родственных связей, положения; сегодня — очень незаметно, даже скрытно — расследуют одно: какого он образа мыслей. Оказывается, это считали главным и дети в классе, и учителя в учительской.

В свободный свой урок Менкина стал просматривать стопки тетрадей. По заведенному порядку ежемесячно писались сочинения, но заменявшие Менкину коллеги не проверили ни одного из них — как могли, облегчали себе труд. Менкина принялся за это упущенное, а посему особенно неприятное дело. Он перелистывал тетради и не знал как следует, что ему делать с детскими писаниями. Первоклассники, все шестьдесят, написали об одном и том же: «Как я пришел в школу?» Следующий класс описывал осеннюю природу под эпиграфом «Листва в горах покрылась багрецом», еще один совершенно неслыханным образом разбирал балладу Янко Краля «Странный Янко». Одним словом, перед Менкиной громоздилась тетрадочная баррикада.

Учителя, входившие в учительскую, с любопытством поглядывали на него. Младшие из них, учительствовавшие всего месяц, злорадствовали исподтишка — мол, мучайся, мучайся, мы тоже начинали, и никто нам не помогал. Именно эти коллеги больше всего забавлялись растерянностью Томаша — из какого-то мальчишеского озорства.

Первым с ним заговорил Пижурный — молодой, коренастый, круглолицый. Он взял тетрадь из стопки, клюнул ручкой в чернильницу, стал читать, быстро исправляя ошибки. Менкина возликовал: ну да, ведь и ему самому так правили сочинения, когда он еще ходил в гимназию! Значит, тут ничего с тех пор не изменилось. Пижурный подчеркивал красными чернилами мелкие ошибки одной чертой, крупные накалывал на вертикальные палочки и еще подчеркивал раз или два. И все ошибки и ошибочки препарировались, как мухи на булавках.