Читать «Республика попов» онлайн - страница 160

Смотрит, смотрит Томаш Менкина и ничего не понимает: ах, да какое мне дело! Балкон гостиницы подпирают две кариатиды с фонарями — ну и пусть себе подпирают. Когда-то гостиница претендовала на постояльцев из лучших кругов — ну и пусть претендует. Трактир для простого народа не тронули — пусть остается прежним на века вечные, ведь и простой народ — вечен. Только ресторан, или кафе, или как там это называется, побелили, отчистили. Дверь в кафе застеклили, на стеклах светятся рекламные надписи: холодные и горячие блюда, завтраки а ля фуршет, наше фирменное блюдо — суп из потрохов… Томаш не возражал бы съесть хоть этого супа — желудок уже снова требовал своего, а в кармане ни гроша.

Так ли, этак ли, а войти надо. Томаш и входит, становится — локоть на стойку. Молчит. Хочет как следует разглядеть здоровяка-трактирщика, родного дядю, потому что трактирщик-то именно дядя его, американец, хочешь верь — хочешь не верь. Впрочем, не так уж важно — узнает он племянника или нет. Шапчонка на трактирщике как пить дать американская — такие жокеи носят. Ах, чтоб тебя стрелой пронзило! Ну и шапчонка: сама мелконькая, как ладошка, а козырек длинный. Только теперь проклюнулся в дяде настоящий американец. Теперь у него свой бизнес — ну и нахлобучил на голову что-то такое, в общем, американскую рекламу, нужды нет, что с Америкой воюем! А как нахлобучил ее, шапчонку-то эту, сразу стало видно — преуспевает! Козырек прямо в небо торчит, клювом этаким. Раньше дядя был, как тростинка. А теперь полнокровный, толстопузый мужичище, под шапчонкой под этой — чистый пингвин. Видно, прочно стал он на берегу моря, разливает его по чарочкам…

Долго рассматривал дядю Томаш, уж и самому трактирщику слишком долго показалось.

В его трактире гость может вести себя, как ему нравится, ведь где и чувствуешь себя дома, как не в трактире. Да, но этот парень, который вошел и — шасть к стойке, прямо как какой-нибудь задира-ковбой, этот парень, сдается ему, подозрителен. На голове у него повязка — только повязку и видит американец со своей трактирщицкой кочки, — и разит от него тоже подозрительно: не то больницей, не то, скорее всего, каталажкой. И скрюченный он какой-то, худой, в чем душа держится. Какой-нибудь бедолага, а может, несчастный. Поэтому трактирщик осведомляется суховато: