Читать «Республика попов» онлайн - страница 150
Доминик Татарка
Менкина клюнул на эту приманку. Из всех великих возможностей в Америке дяде досталась лишь одна — работать как лошадь. Он привез с собой — на память — коллекцию мясницких ножей и тысячу мелких шрамов на руках. Америка для него была — Чикаго. Америка была для него — завод Свифта. И даже менее того — заводской цех, и еще менее — его рабочее место. И в самом деле, дядя мог до мельчайших подробностей описывать, как надо извлекать кости из свиных окороков, как готовить колбасы по-итальянски, но вся прочая Америка осталась для него неясно различимой, как в тумане. Она не принадлежала ему. Смрадный воздух боен — вот чем была для дяди Америка. Он стоял в этом смраде, осужденный вечно производить все одни и те же несколько машинальных движений, числом около пяти, с помощью которых он, как машина, удалял кости из каждого окорока, из сотен окороков — и так каждый день, до бесконечности.
— Мой дядя был рабочий и ничего не мог рассказать мне об американских возможностях.
— Ваш дядя, возможно, человек опытный, но у него нет такого кругозора и таких запросов, как у вас. Однако, по-видимому, вы со мной соглашаетесь. Если б у нас и были автострады, они ничему бы не служили, поскольку расстояния-то у нас карликовые. От Братиславы до Прешова, не далее. Словом, гангстеру у нас пришлось бы удирать от руки правосудия, как говорится, на волах. А воловья упряжка — разве предмет для мечты? Брр! Даже разбойником не может стать у нас молодой человек — таким, каким был хотя бы Яношик. Почему? Да потому, что во всех лесничествах проведен телефон… Вот почему вы — красный! — внезапно обрушился на Томаша следователь.
— Я не красный, — возразил тот.
— Красный. Вы ошиблись в выборе профессии. Стали учителем, а считаете себя способным на большее. Потому и пошли к красным. Не надо отрицать все, я этого не люблю. Как человек благоразумный, согласитесь по крайней мере что в условиях Словакии вы даже не можете быть подрывателем основ. Это преимущество малой страны должен честно признать даже некритически настроенный молодой человек. Поймите, не может он быть террористом сколько-нибудь заметного масштаба. Разве что мелким вредителем — вот как вы. Листовочки распространяете, как мальчишка-газетчик!
— Наконец-то вы признали, что я не имею никакого значения, — отозвался Томаш.
— Признайтесь: вы красный?
— Не красный я.
Следователь притворился обиженным. Столько уговаривал, улещал, а он упрямо все отрицает! Подстерег подходящий момент, чтоб ошеломить арестанта, и прочел из протокола несколько фраз. Менкина тотчас узнал слова своей матери. Она тоже ведь говаривала, что он отступник от святой церкви, красный… Пусть же права будет мать. И он с вызовом бросил:
— Да, я коммунист, раз так говорит моя мать.
Тогда следователь вернулся к азартной игре в карточки. Наугад положил на стол снимок. Другой, не свадебный.