Читать «Палачи и жертвы» онлайн - страница 56

Резкий маневр Берии насторожил Маленкова. Еще в конце тридцатых годов он по достоинству оценил коварство Берии, а теперь понял, что человек в пенсне вряд ли станет плясать под чужую дудку. Это при Сталине Берия не смел поднять головы, зная, к чему это приведет, а в обстановке провозглашенной партией коллегиальности руководства запросто накинет удавку на членов Президиума ЦК. Поэтому предложение Хрущева нанести упреждающий удар по Берии пришлось как нельзя кстати.

Против ожидания, арест Берии не укрепил, а ослабил позиции Маленкова. Хрущев, которого Маленков и Берия ошибочно считали шутом гороховым, мало–помалу прибрал к рукам столько власти, что Маленкову приходилось все чаще уступать. Назревал неизбежный конфликт, в котором Маленкову довелось испытать горечь поражения.

Политологи находят, что Маленкову недоставало лидерских качеств. Утверждение это спорное, но я не хочу вступать в полемику и выскажу другое предположение, которое, быть может, кому–то покажется парадоксальным: в борьбе за власть Маленкова подвело клишированное мышление, абсолютно чуждое Хрущеву. Оба они — и Маленков, и Хрущев, — были изрядно замешаны в злодеяниях тридцатых, сороковых и начала пятидесятых годов, однако Маленкову не пришло в голову, оставляя себя в стороне, с пафосом обвинять коллег в том, что их руки по локоть в крови, тогда как Хрущев пошел на это, не моргнув глазом. И еще — взяв курс на коллегиальность руководства страной, Маленков сам подпилил сук, на котором сидел. Коллегиальность — категория демократическая, а тоталитарный режим не имел и принципиально не мог иметь ничего общего с подлинной демократией. Хрущев тоже не был силен в теории, но крестьянская сметка подсказала ему, что лучше быть первым, нежели вторым, третьим или пятым, и, не брезгуя ничем, он добился своего.

Эта борьба была длительной, напряженной и бескомпромиссной, во всяком случае для Хрущева. Если Маленков, вероятно, допускал возможность перераспределения сфер влияния в пользу Хрущева при условии сохранения за собой функции знаменосца, то Хрущева устраивала только безоговорочная капитуляция. Когда же чаша весов начала клониться в сторону Хрущева, Маленков вспомнил про Абакумова и решил приберечь его — ведь после расстрела бериевцев он был одним из немногих, кто знал обо всех злодеяниях власть имущих, в том числе и Хрущева.

Выдвигая эту гипотезу, я основываюсь на том, что торопил следствие и пытался форсировать события генерал–полковник Серов, человек Хрущева, а притормаживать, кроме Маленкова, было некому.

Абакумова отдали под суд в декабре 1954 года, а Маленкова освободили от обязанностей Председателя Совета Министров СССР позднее — в феврале 1955 года. Нет ли здесь противоречия? Думаю, что нет. Для политической борьбы характерны ситуации, когда чья–то победа формально еще не зафиксирована, хотя оба противника уже знают, кто возьмет верх. К концу 1954 года Маленков фактически уступил Хрущеву лидерство и сохранял лишь видимость первого лица. Почему же он не использовал Абакумова? Одно из двух: либо не решился, либо упустил подходящий момент для контратаки.