Читать «Палачи и жертвы» онлайн - страница 28

Абакумов, по всей вероятности, понимал, что Берия и Маленков не помогут, но выбора у него не было: в застенке невозможно продержаться без какой–либо надежды, там даже один шанс из ста был мощнейшим стимулом для того, чтобы до последнего вздоха противостоять Рюмину.

Как отнеслись Берия и Маленков к просьбам Абакумова? О их чувствах судить не берусь, нет данных, но по существу ничего не изменилось — жена и сын Абакумова по–прежнему находились в Бутырской тюрьме, а его самого допрашивали теми же методами. Быть может, «дорогие Л. П. и Г. М.» этих писем не получали? Нет, отчего же — на каждом из них есть росчерки синего карандаша Берии и его резолюции: «Ознакомить тов. Маленкова Г. М., после чего возвратить в МГБ — тов. Игнатьеву С. Д.» — а ниже пометка, что Маленков ознакомлен, и росписи двух лиц — Игнатьева и Рюмина.

А теперь буквально два слова об изобретательности палачей. Сыромятная плеть — это техника вчерашнего дня, применявшаяся в Разбойных приказах времен Рюриковичей и первых представителей династии Романовых. И битье с оттяжкой — дело давно известное на Руси. А вот холодильная камера с компрессорной установкой — здесь, несомненно, чувствуется новаторство. Веет духом «коллективного творчества масс». Прежде из материалов Нюрнбергского процесса над главными немецкими военными преступниками мы знали про эксперименты с переохлаждением людей в концлагере Дахау, а нынче, располагая документацией о лефортовских «изысках», вправе задать тот же вопрос, что и по отношению к закону Ломоносова — Лавуазье: интересно, за кем приоритет?

КОММЕНТАРИЙ ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТА ЮСТИЦИИ А. Ф. КАТУСЕВА

В сопоставлении с протоколами допросов письма Абакумова позволяют точнее выявить особенности его натуры. На допросе у Мокичева по эпизодам дела Этингера он уверенно заявлял, что между Внутренней и Лефортовской тюрьмами нет разницы и что все камеры там одинаковы, не существует ни теплых, ни холодных. Чем это объяснить: неведением или изворотливостью в надежде уйти от наказания? Лефортовская тюрьма строилась задолго до Абакумова, не он сделал ее такой и не ему за это отвечать. Если Абакумов без уверток признавал, что арестованных избивали, то, с точки зрения уголовного преследования, это признание более серьезно, чем подтверждение нечеловеческих условий содержания под стражей того режима, который практиковали до его назначения министром государственной безопасности. И описание «каменного мешка» с холодильным устройством, приведенное в одном из его писем, свидетельствует о том, что это явилось новостью для Абакумова. Можно, конечно, предположить, что, ссылаясь на неведение, Абакумов пытался оправдаться перед Берией и Маленковым, но, на мой взгляд, это соображение не выглядит убедительным. Берия и Маленков прекрасно знали, что творилось за стенами Лефортовской тюрьмы, человеколюбием не отличались и ставить жестокость в упрек Абакумову не собирались. Таким образом, есть основания полагать, что Абакумов, в основном, говорил и писал правду.