Читать «Растения в жизни человека» онлайн - страница 37

Во времена Петра I много думали над тем, чтобы продавать за границу не лен, а изготовленные из него ткани. Экономист-самородок Петровского времени Иван Посошков в «Книге о скудости и богатстве» своеобразным красивым старинным языком писал:

«О сем же всячески надлежит потщиться, чтобы завести в Руси делати те дела, кои делаются из льну и из пеньки… И егда тыи дела у нас в Руси установятся, то чем им лен да пеньку продавать лучше нам продавать им готовые полотна парусные и канаты и камордки и рубки и миткали, и брать у них за те полотна ефимки и иные потребные нам вещи.

Я чаю, что мочно нам на всю Европу полотен наготовить, и перед нынешнею ценою гораздо уступнее продавать им мочно; чем им от наших материялов богатиться, то лучше нам Россиянам от своих вещей питатися и богатитися».

Эти идеи так и не были осуществлены в царской России, вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции. Обычно льняное сырье, — волокно — продавалось за границу, а затем покупалось голландское полотно и французский батист, сделанные из нашего льна. Об этом говорят следующие небольшие цифры. В период с 1909 по 1913 год страны Западной Европы производили льноволокна 6 миллионов пудов, а вывозили из России 15 миллионов пудов, то есть в два с половиною раза больше. Даже издавна известная своим льном Бельгия производила 1,4 миллиона пудов, а ввозила 4,7 миллиона пудов. Русские фабрики перерабатывали на ткани только 18 процентов отечественного льна.

В Советском Союзе множество ткацких фабрик и механизированных льнообрабатывающих заводов.

Льняное полотно — лучшая, наиболее крепкая ткань.

Другая широко распространенная ткань, тонкая, легкая, хорошо окрашивающаяся в яркие цвета, — ситец. Ситец — хлопчатобумажная ткань, получаемая из волокон семян хлопчатника. В средние века и даже в XVII веке хлопчатник был не известен в Европе. В то время имели распространение только сказочные представления о дереве-баране, дающем растительную шерсть. Это представление основывалось на сбивчивых, неточных рассказах путешественников, прибывших из таинственных восточных стран. Эти рассказы даже перешли в географические и ботанические книги того времени. В «Путешествии», написанном в 1322 году, Джон Мандевиль сообщает о чудесном существе, которое он «ежедневно видел» в царстве татарского хана, у Каспия:

«И растет там род плода наподобие тыквы и когда они [эти тыквы] созреют, их разрезают пополам и находят там маленькое животное с мясом, костями и кровью, вроде маленького ягненка, с шерстью снаружи. И едят и то и другое — и плод и животное — и это есть великое чудо. Этот плод и я ел». Для доказательства в книге помещен рисунок.

Рисунок хлопчатника в книге 1322 года.

В 1681 году была издана книга о путешествии Струпса, в которой имеется такое описание: «На западном берегу Волги есть большая сухая пустыня, называемая степь. В этой степи находится странного рода плод, называемый „баромец“, или „баранч“ (от слова „баран“, что значит по-русски „ягненок“), так как по форме и внешнему виду он очень напоминает овцу и имеет голову, ноги и хвост. Его кожа покрыта пухом, очень белым и нежным, как шелк. Он растет на низком стебле, около двух с половиной футов высотою, иногда и выше… Голова его свешивается вниз, так, как будто он пасется и щиплет траву; когда же трава увядает, — он гибнет… Верно лишь то, что ничего с такою алчностью не жаждут волки, как это растение…»