Читать «Птицы поют на рассвете» онлайн - страница 327

Он вышел на то место, куда спустился десантный отряд. Он узнал это место. И сосны вон. На одной из них повис Тюлькин, ангел небесный. И лощина, в которой нашли сброшенный мешок. Тогда в ней была вода. Кирилл ступал медленно, со взволнованным вниманием оглядывал все. Нога наткнулась на что-то твердое и раздвинула траву: сапог Петрушко… Как искали они его и не могли найти. Он шевельнул сапог, оттуда выскочил угревшийся, как в норке, зверек и юркнул в кусты.

Кирилл заметил поваленную березу, ту самую, с примятой кудлатой головой. Сучья, лишенные силы, безжизненно повисли, с корней осыпалась земля, и, вымытые дождями, они раскинулись, как неподвижный гигантский паук. И все-таки, казалось, от березы исходил острый дух живого сока. Кирилл опустился на нее, глубоко, как курильщик дым, втянул в себя горьковатый воздух.

«Даже сраженные, деревья оставляют корни в земле, — подумал Кирилл. — И от пней тянется молодая поросль. В старых дуплах, как в теплом чреве, дышат белки, и дикие пчелы, и клинтухи, куницы. Из подсочек, точно из ран, сочится кровь-живица, похожая на солнечный мед, и люди благодарно собирают се. Где-то у дуба или клена, пробиваются прозрачные родники, как дети, устремляются они в белый свет и дают начало многоводным рекам. Камни, и те оживают, покрываясь шелковистым мхом. Все жизнь…»

От земли поднималось испарение, и казалось, что дымилась береза, на которой он сидел. Береста свернулась рожком, и оттуда, вниз головой, выполз жучок. Кирилл дунул, жучок перевернулся, снова встал на лапки. Передними лапками потер об задние и деловито поплелся вверх по стволу, несколько мгновений он был еще виден, потом пропал. Откуда-то вспорхнула иволга, чиркнула по небу и растворилась в синем воздухе. На землю, недалеко от Кирилла, слетел дрозд, повернул клюв и стал чистить крылышко, и крылышко шевелилось. «Деряба», — узнал Кирилл. Все несло в себе жизнь.

Высокие вершины сосен, елей уже были охвачены белым пламенем солнца. А под ногами дышала земля. «Люди, как и вчера, радуются, любят, мучаются, готовятся к чему-то», — подумалось Кириллу. В сердце кольнуло, и он не понял, то физическая боль проникла внутрь, или что-то другое, с чем никак не может совладать, напомнило о себе. Мысленно приложил руку к груди, но боль прошла.

Он все еще не освободился от неуверенности, просто приглушил ее в себе, и нет-нет ударяет она в сердце… — вздохнул. — Не хватает мужества? — неопределенно покачал головой. — Силы воли? Не то. — Глаза рассеянно смотрели на тронутую ветром траву. — Нет, не то… «Я один со своей бедой, вот в чем дело. — Об этом думал он и раньше. — Нельзя одному со своей бедой. Одному с ней не справиться. Человек силен, когда он вместе… Одному ничего не под силу — даже хлеб, даже вода…»

Уже нельзя было смотреть на шевелившуюся траву, он не заметил, как вся она покрылась слепящим золотом, будто солнце подошло к нему вплотную и остановилось. И опять, как бывало, в нем возникало чувство ожидания. Так всегда у него перед новым днем. Жить — значит все ясно видеть, свободно двигаться, отдавать и брать, это невозможно во мраке. И он радовался раннему утру. Сколько помнит себя, утро казалось ему слишком коротким. А может быть, в самом деле уходило быстрее, чем следовало?.. Вот и сейчас, промелькнет оно, как птица, словно и не было.