| twelve minutes -- a song and dance, imitations of two or three actors who are but imitations of themselves, and a balancing feat with a step-ladder and feather-duster; but when the blossom-decked swing was let down from the flies, and Miss Rosalie sprang smiling into the seat, with the golden circlet conspicuous in the place whence it was soon to slide and become a soaring and coveted guerdon -- then it was that the audience rose in its seat as a single man -- or presumably so -- and in- dorsed the specialty that made Miss Ray's name a favorite in the booking-offices. | полный сбор и неизменный успех в каждом турне. Ее выступление длилось двенадцать минут - песенка, танец, имитация двух-трех актеров, которые искусно имитируют сами себя, и эквилибристическая шутка с лестницей и метелкой; но когда сверху на авансцену спускались увитые цветами качели и мисс Розали, улыбаясь, вскакивала на сиденье и золотой ободок ярко выступал на ее ножке, откуда он вот-вот должен был слететь и превратиться в парящий в воздухе желанный приз, тогда вся публика в зале срывалась с мест как один человек и дружные аплодисменты, приветствовавшие этот изумительный полет, прочно обеспечивали мисс Рэй репутацию любимицы публики. |
| At the end of the two years Miss Ray suddenly an- nounced to her dear friend, Miss D'Armande, that she was going to spend the summer at an antediluvian village on the north shore of Long Island, and that the stage would see her no more.Seventeen minutes after Miss Lynnette D'Armande had expressed her wish to know the whereabouts of her old chum, there were sharp raps at her door. | В конце второго года мисс Рэй неожиданно заявила своей близкой подруге мисс д'Арманд, что она уезжает на лето в какую-то первобытную деревушку на северном берегу Лонг-Айленда и что она больше не вернется на сцену.Спустя семнадцать минут после того, как мисс Линетт д'Арманд изъявила желание узнать, где обретается ее милая подружка, в дверь громко постучали. |
| Doubt not that it was Rosalie Ray. At the shrill command to enter she did so, with something of a tired flutter, and dropped a heavy hand-bag on the floor. Upon my word, it was Rosalie, in a loose, travel-stained automobileless coat, closely tied brown veil with yard-long, flying ends, gray walking-suit and tan oxfords with lavender overgaiters. | Можете не сомневаться, это была Розали Рэй. После того как мисс д'Арманд громко крикнула "войдите", она ворвалась в комнату, возбужденная и вместе с тем обессиленная, и бросила на пол тяжелый саквояж. Да, в самом деле, это была Розали, в широком дорожном плаще, явно носившем следы путешествия, и при этом не в автомобиле, - в плотно повязанной коричневой вуали с разлетающимися концами в полтора фута длиной, в сером костюме, коричневых ботинках и сиреневых гетрах. |
| When she threw off her veil and hat, you saw a pretty enough face, now flushed and disturbed by some unusual emotion, and restless, large eyes with discontent marring their brightness. A heavy pile of dull auburn hair, hastily put up, was escaping in crinkly, waving strands and curling, small locks from the confining combs and pins. | Когда она откинула вуаль и сняла шляпу, появилось очень недурненькое личико, которое в эту минуту пылало от какого-то необычного волнения, и большие глаза, полные тревоги, затуманенные какой-то тайной обидой. Из тяжелой копны темнокаштановых волос, заколотых кое-как, наспех, выбивались волнистые пряди, а короткие непослушные завитки, |
