Читать «Газета Завтра 585 (6 2005)» онлайн - страница 27

Но нам не нужно было выкручиваться, наша голодовка была оправдана уже тем, что мы смогли увидеть, кто в принципе может быть нашим другом или союзником, а кто, прикидываясь таковым, либо смотрит в рот начальству, либо способен только в бессилии разводить руками. Мы как бы просканировали всю политическую среду — собственную партию, союзные организации, политических лидеров, СМИ. Всюду прояснялись границы разлома. Иногда они проходили внутри той или иной организации (например, в союзной с нами партии "Народная воля"), или внутри редакции газеты (например, "Трибуна").

ЧТО ТАКОЕ ГОЛОДОВКА С каждым днем нервная атмосфера и общее ослабление организма чувствовались всё сильнее. Некоторые ощущения от голодовки показались мне достаточно любопытными. Например, никакого чувства голода просто не было. Тот аппетит, который тянет к столу в обычное время, отсутствовал. Оказалось, наше телевидение (а мы всё время старались следить за теленовостями и невольно подхватывали другие передачи), переполнено рекламой пищи. Но все эти фруктовые соки, бульонные кубики, молочные реки и кисельные берега с самого начала не вызывали никаких переживаний. Единственным признаком голода, который я обнаружил, было тягость засыпания на пустой желудок. И еще в течение дня порой невольно возникала привычная мысль: пора бы чаю попить. Но тут же одёргивал себя: да ведь нельзя!

От голодовки организм кажется литой статуей с гулкой пустотой внутри. Пресное ощущение во рту — как если бы наелся какой-нибудь крупы, сваренной на воде без соли. Поэтому замена после трех дней голодовки простой воды на минеральную поначалу даже принесла удовольствие.

Уже по выходе из голодовки все эти кашки и протертые овощи (пришлось какое-то время перейти на детское питание) тоже казались пресными. А вот чёрный хлеб, вековой кормилец народа, который появился в восстановительном рационе немного погодя, имел вкус.

Еще одно любопытное самонаблюдение — легкая эйфория, которая появилась где-то после пятого дня голодовки. Особенно во время пребывания на ногах казалось, что слегка выпил: замедленная реакция, затруднение с речью, нестойкая походка. Потом врачи объяснили, что это следствие не общей слабости, а химических изменений в организме. Понятно, почему в состоянии голода случаются безрассудные порывы и страшные бунты. Голод приводит толпу к состоянию, будто ее опоили. А слабости (как физической неспособности) до последних дней не было. Я спокойно отжимался на пальцах по 30-40 раз.

Интервью постоянно теребящим нас журналистам давать стало трудно, потому что сбивалось дыхание и губы немели, как на сильном морозе. Все эти признаки, как говорили врачи, вполне укладывались в условия голодовки — шло общее отравление организма внутренними токсинами и изматывание повседневным стрессом.

Те, кто проходил лечебные голодовки по медицинским рекомендациям или по собственной воле, с одной стороны, более живо понимают переживания, которые выпали на нашу долю. Но в то же время и более спокойно относятся к этим переживаниям, зная, что ничего особенного в них нет. И это правильно. Ничего особенного — просто иное состояние организма. (Предполагаю, что и ощущение смерти — тоже что-то совсем не впечатляющее. Как говорили древние, когда смерть есть, тебя уже нет.)