Читать «РУДОЛЬФ АБЕЛЬ ПЕРЕД АМЕРИКАНСКИМ СУДОМ» онлайн - страница 17

Забегая немного вперед, скажем, что защита не раз протестовала против использования подобного рода доказательств, но судья Байерс всегда отклонял эти протесты, заявляя, что «присяжные скажут, имеет ли этот материал какое‑то значение в качестве доказательства»,

В своей двадцатиминутной вступительной речи защитник Абеля Донован (на ее подготовку он затратил десять часов) стремился внушить присяжным, что при вынесении ими вердикта они не должны руководствоваться своим отношением к СССР или к коммунизму, а только ответить на вопрос — доказана ли бесспорно виновность Абеля в совершении конкретных, предъявленных ему «преступлений»{Термин «преступление» применительно к Абелю употребляется, естественно, только с точки зрения американского законодательства и американских юристов.}.

Донован говорил, что дело Абеля не только экстраординарно, оно уникально. Впервые в американской жизни иностранному разведчику, работающему на государство, с которым США формально находится в мире, угрожает смертная казнь.

Донован просил присяжных помнить о том, что главный козырь обвинения — свидетель Хейханнен — сам совершил те же деяния, что и подсудимый, однако пока, еще ни за одно из них не привлечен к уголовной ответственности. Ему так же, как и Абелю, грозит смертная казнь, и единственная его надежда на снисхождение заключается в том, чтобы придать как можно больше важности той информации, какую он, по его словам, хочет передать правительству США.

Он призвал присяжных постоянно помнить, что от того, как они будут выполнять свои обязанности, может зависеть жизнь человека.

Абель заранее отказался от показаний.

По американским законам показания подсудимого приравниваются к показаниям свидетеля, а свидетель обязан отвечать на любые поставленные ему сторонами вопросы. Совершенно понятно, что, согласись Абель давать показания в суде, он поставил бы себя в крайне невыгодное положение.

На покрытое ковром возвышение — место для свидетелей — поднялся Хейханнен. Его допрос продолжался несколько дней, из которых, по крайней мере, два дня ушло на изучение его собственной биографии.

Обвинение постаралось выудить из Хейханнена все, что тот только мог сказать.

Прокурор Томпкинс все время задавал наводящие вопросы. Защита неоднократно протестовала, но безрезультатно. Судья Байерс заявил, что не видит в наводящих вопросах прокурора ничего «вредного», так как они «экономят время».

Рассказывая подробнейшим образом о технике разведывательной работы и о различных фактах, подтверждающих принадлежность Абеля к советской разведывательной службе, Хейханнен, однако, не смог сказать ничего конкретного ни о передаче СССР атомной и военной информации, ни о сборе такой информации. Тут «его утверждения были расплывчаты и не подкреплялись твердо установленными данными — датами, указанием времени, точного местонахождения и конкретных лиц», — пишет Донован. Так, например, на один из вопросов Донована с просьбой уточнить время события Хейханнен ответил, что это было весной, «так как шел дождь», но тут же признал — «это могло быть и осенью», ибо осенью «тоже идет дождь».