Читать «Горностай» онлайн - страница 21

На чердаке хутора Таммисту самка обнаружила просвет между балками: одна из балок немного горбилась, неплотно прилегала к другой, оставляя таким образом отверстие в степе мансардной комнаты. Она внимательно все осмотрела, понюхала воздух, прислушалась, сперва заглянула в просвет, а затем юркнула в него.

Удивительно, в какое узкое отверстие, буквально в маленькую щелку пролезает горностай! Главное, чтобы голова прошла. а там без труда пройдет и узкое тело.

Самка оказалась между потолком нижнего и полом верхнего этажа. Это было замечательное убежище. Правда, низковатое. но все же не настолько, чтобы горностаи не могли передвигаться. Более того, между верхней и нижней балками оставалось свободное пространство бегай, если хочешь. В подполье было темно. Единственное пятнышко света давала щель, которая, следовательно, служила не только дверью, но и окном.

Самец тоже просунул голову в отверстие — искал внезапно исчезнувшую подругу. Тихо подал голос. Ответа не последовало. Тогда он что-то недовольно буркнул, повернулся кругом, в два счета оказался под стрехой, по углу дома спустился во двор и длинными прыжками понесся к лесу.

В последнее время горностаиха стала капризной. Иногда была общительна, ласково урчала, а затем ни с того ни с сего злобно фыркала, гак что разумнее было держаться от нее подальше. Уже несколько дней она не ходила вместе с горностаем-отцом на охоту, в ответ на зов ворчала и сопела. Когда же он не обращал на это внимания и пытался приблизиться, самка оскаливала зубы. Это производило впечатление: он отстранялся, отходил на почтительное расстояние, смотрел со стороны или обиженно ворчал.

Нора под полом чердачной комнаты ему тоже понравилась.

Там было безопасно, гак и хотелось свернуться клубочком па мягких опилках, ткнуться носом в хвост и спать, пока голод наружу не выгонит. А еще можно было пролезть между балками и так спрятаться, что даже подруга не найдет.

К сожалению, горностаиха с каждым днем становилась все более нетерпимой, буквально безрассудной. Сторожила свою нору у дверного или, если хотите, оконного проема и не впускала его.

Горностаиха ждала детенышей. Она чувствовала, как они растут и шевелятся. Тело ее тяжелело. Это вызывало тревогу, ей не сиделось на месте. Постоянно голодная, злая, агрессивная, она рыскала в подвале по мышиным норам, ходила охотиться на водяных крыс в магистральном канале.

В один прекрасный день ее поведение резко изменилось: обнюхав чердак, она стала общипывать паклю, хранившуюся в мешке, теребить старый тулуп, вырывая из него клочки меха, рылась в тряпье и бумажном хламе. Все привлекавшее ее свертывала в небольшой комочек и тащила его под мансарду. Она выстилала гнездо в самом дальнем углу, возле дымохода, предварительно углубив ямку в песке и опилках. Там было покойно, темно, сухо и чисто.

Гнездо получилось мягкое и теплое. Совершенно новое, незнакомое ей прежде чувство не позволяло покидать гнездо. Удивительное дело — хищнический инстинкт притупился, уступив место материнскому инстинкту.