Читать «Серая башня» онлайн - страница 14

Палка в этом отношении была гораздо более безопасным инструментом. Ею можно нанести удар с близкого расстояния. Главное — не попасть под путы и избежать встречи с ногой узника.

Рабы смотрели на Конана сочувственно. Торговцы плевались в его сторону, но достаточно равнодушно — просто так полагалось по ритуалу. Если бы они вели пленника, то другие тоже бы стали плеваться в знак солидарности.

Линфань высовывался из паланкина и кивками благодарил самых влиятельных людей. Линфаня знали все, и он знал всех.

От угла храмовой стены прошли по северной улице и двинулись напрямую ко дворцу. Дворец был окружен стеной, внутри которой располагались ходы для военных нужд и на город смотрели узкие бойницы.

Широкие западные врата были открыты, и люди непрерывным потоком входили во дворец и выходили из него.

Возле западной башни находилась площадь суда, выложенная коврами и уставленная сосудами с благовониями. По углам ее были воздвигнуты рамы, обернутые шелком с надписями старинным письмом. От вершины северной башни спускался канат, увешанный разноцветными флагами.

Площадь суда была заполнена самым разным народом. Были здесь и вендийцы в белых одеждах и с темной кожей, и кхитайцы р желтых и черных одеждах, и какие-то мрачные люди в грубо сшитых шкурах, и даже соплеменники Конана с одухотворенными лицами и тяжелыми посохами, которые обычно использовались для защиты, а не для того, чтобы опираться на них при ходьбе. Сейчас они праздно лежали у ног своих владельцев. Находилось здесь также несколько женщин и рабов.

Царица появилась на троне под полупрозрачным покрывалом. Трои несли двенадцать телохранителей. Они поставили трон на возвышение и уселись вокруг, поджав под себя ноги.

К трону приблизился человек с лысой головой, на которой выделялись непомерно большие уши. Он встал на колени и наклонил голову к Ыарице.

— Я — речь царицы Аринны, дочери этого города, — объявил он.

Тень на троне под покрывалом пошевелилась.

— Я знаю, — сказал человек, объявивший себя «речью царицы», — что первым делом на сегодня назначено важнейшее дело министра Линфаня, хранителя тайных покоев. Я знаю, что он считает себя оскорбленным чужеземцем, которого повстречал у ворот города. Так ли это, Линфань?

Линфань вышел вперед, поклонился и ответил:

— Да так, ваша мудрость!

— Скажи, Линфань, опора нашего города, любезный нашему сердцу человек, какие именно слова сказал чужеземец, осмелившийся оскорбить тебя?

— О, царица, я не могу произнести их, ибо они позорят трон!

— Разве наш трон столь слаб, что его могут опозорить слова какого-то чужеземца? Неужели его жалкие слова сильнее нашего трона?

— Но царица… — Линфань покраснел и обвел глазами присутствующих.

Улыбнулись только киммерийцы и две женщины с непокрытыми головами, в зеленых одеждах с блестками. Остальные смотрели на Линфаня с вниманием охотника, выглядывающего из засады.

— Царица… — повторил Линфань. — Уста мои не в силах сказать правду. Но солгать я не могу и поэтому отвечу правдой, облеченной в слова, которые, может быть, не столь сильно и опасно ранят слух присутствующих здесь граждан. Этот чужеземец, которого вы видите в путах, назвал меня, министра Линфаня, хранителя тайных покоев, тем словом, что обычно обозначает то, что выходит у человека через рот, но не является словом, добавив к этому слову эпитет, относящий его к тому разряду животных, на которых возят тяжести крестьяне.