Читать «Серая башня» онлайн - страница 13

— И кто же это был?

— Хозяин питейного заведения со своими слугами. Когда я оставил тебя в таверне, направившись за помощью, чтобы доставить тебя сюда, они воспользовались твоей беспомощностью и всласть повеселились.

Конан с тревогой еще внимательнее прислушался к своим ощущениям. Хвала Крому, мстители не дошли до непоправимых грубостей. Следует быть осторожнее с простолюдинами.

— Суд состоится завтра утром, — сообщил знакомый и скрылся из поля зрения.

Лязгнула дверь.

— У-у, — снова подал признаки жизни слабоумный.

— Если хочешь что-то сказать, говори яснее! — раздраженно отозвался Конан.

Человек приблизил свое лицо к лицу киммерийца и открыл рот, показав туда пальцем. Во рту было пусто как в кошельке нищего. Главное сокровище — язык — отсутствовало.

* * *

Утро ознаменовалось тем, что безъязыкий страж Конана погасил масляную лампаду, накрыв ее медным колпаком. Рассвет был тусклым. Освещение стало гораздо хуже, чем при горящей лампаде.

Зато Конан чувствовал себя куда лучше, чем накануне. Страж ослабил путы, и к Копану вернулось ощущение конечностей — он мог слегка двигать ими, разминая их и не давая застыть крови. Он занимался этим целый день и всю ночь.

Лязгнула дверь.

— Ты готов? — осведомился телохранитель Линфаня.

За ним стояли его соратники с суровыми, угрюмыми лицами.

— Если я скажу «нет», меня, что, отпустят? — поинтересовался Конан.

— Нет, — сказал телохранитель.

Конан, как мог, пожал плечами. Его принялись вязать. К уже имеющимся путам прикрепили веревки. За четыре свободных конца ухватились телохранители Линфаня. Конан быстро был поставлен на ноги и принужден идти.

Он внимательно запоминал путь. Коридоры, повороты, лестницы, звуки и запахи, доносившиеся из-за приоткрытых дверей. Это жилой дом. Значит, Линфань поместил его в темницу в собственном доме.

Сам хозяин уже ожидал пленника во дворе, сидя в паланкине. Занавески были отодвинуты, и Конан смог в полной мере полюбоваться на проявление радости при своем выходе. Лисья мордочка Линфаня излучала довольство.

— Твой язык — враг твой! — заявил Линфань, ожидая, что пленник ужаснется смыслу сказанных слов. По мнению Линфаня, он был неглуп и понял намек в виде его ночного стража.

На лице Конана не дрогнул ни один мускул. — Ты, я вижу, подрастерял свое красноречие, варвар! Но ничего, больше оно тебе не понадобится! — Линфань расхохотался.

На базарную площадь вышли сотни рабов, принявшихся собирать мусор, чинить опрокинутые навесы, шатры и помосты. Они быстро справились со своим делом. Еще до того, как солнце нагрело крыши домов города Шеват и разбудило господ, отправившихся торговать на рынок.

Конана провели по базару. Мальчишки были уже тут как тут и восприняли появление узника, как повод от души повеселиться. Они прыгали вокруг него, как бесноватые, и пытались ударить его палкой.

Камнями кидаться не пробовали. Никто не хотел получить от стражей такой подзатыльник, от которого сознание приходит в упадок, и мозги через нос проливаются на мостовую. А все знали, что стражи не преминут ответить подобным образом, если какой-нибудь из камней заденет их.