Читать «Интерферотрон Густава Эшера» онлайн - страница 6

Для того, чтобы развеять неприятный осадок, оставшийся от встречи с глазастым валуном, Густав избрал более насыщенный второй вариант просмотра (обычно он предпочитал первый) и тут же оказался на балу у короля Людовика, где царило смятение, вызванное появлением в Версале огромного тиранозавра. Омерзительное животное уже успело поглотить несколько фрейлин и закусывало императрицей, не обращая никакого внимания на трех мушкетеров, царапавших шпагами его ляжку. Торчавшие из пасти ящера ноги в обрамлении вороха юбок придавали тиранозавру вид поэта, жующего цветочек на пленэре. В самый эффектный момент, когда над Густавом уже была занесена трехмерная пасть зверя, а вся гостиная сотрясалась от оглушительного рыка, показ прервался рекламой.

Иногда Эшер задумывался над тем, что представляла бы собой жизнь современного ему человека без холовидения. Соседи Густава погружались в «холовешку» полностью, отвлекаясь лишь на сон, еду и некоторые неизбежные светские ритуалы. Бесконечное разнообразие зрелищ обеспечивалось тем, что программы последние лет сто пятьдесят произвольно генерировались люпусами. Студий холовидения как таковых вообще не существовало, — образы, возникавшие перед зрителями, были результатом деятельности вытанцованных в свое время хитрых устройств с непонятной начинкой, встроенных в люпусы и умевших на лету сочинять и демонстрировать нордерн, генетическую комедию или макабр в гренландском духе, устраивать развлекательные лотереи со смертельным (для участников — не зрителей) исходом, музыкально-хозяйственные викторины и пр. Любая программа повторялась только в том случае, если ее смотрело минимум пять тысяч зрителей. Это означало, что Густав Эшер был обречен на новинки, поскольку население земного шара, по общему мнению, едва ли превышало триста человек. Для оставшихся людей холовизор был и единственным кормильцем: по показываемым люпусом каталогам на дом доставлялись еда и все необходимые предметы, вернее, синтезировались на расположенных в каждой комнате холовизионных столиках.

Воспользовавшись перерывом, Густав обратился к холовизору и приказал материализовать на столике «Историю пятой мировой войны» Уильяма Хогарта. Через несколько секунд появился заказ. Неудобной особенностью холовидения, которую наверняка уже никто не смог бы исправить, было то, что все присылаемые вещи оказывались недолговечны, рассыпаясь спустя несколько часов, — очевидно, оставшийся в Кантабиле люпус после разрушения сети не мог поддерживать все требуемые параметры психосферы. Густав ежевечерне, третью неделю подряд, запрашивал одно и то же издание. Всякий раз оставляя его на своем ночном столике, он к утру обнаруживал лишь слой зеленоватой пыли, который вскоре ликвидировался системой уборки. По этой же причине дома у него не было запасов продовольствия — Густав съедал все сразу после появления трапезы на кухонном столике. Продукты идеально соответствовали обмену веществ нового человека: моча была неизменно бирюзового цвета, а фекалии напоминали горсть жемчуга, источая мускусный аромат. Вещи в жилище Густава, включая одежду, были по крайней мере сорокалетней давности, полученные на дом еще до того, как в психосфере начались хронические неполадки.