Читать «Интерферотрон Густава Эшера» онлайн - страница 5

Тогда — по аналогии с системами связи — было решено создать планетарную сетку психостанций, которые постоянно поддерживали бы материю в «подогретом» психическом режиме, облегчая таким образом созидательные задачи множеству техников и инженеров. После нескольких лет напряженных усилий цель была достигнута: психика Земли перешла в возбужденное состояние и стала быстро реагировать на научно разработанные комбинации пассов и па. Теперь технические учебные заведения вместо того, чтобы внедрять в студентов понятия точных наук, полностью переключились на преподавание музыки, хореографии, теософии, акробатики, контрапункта и тому подобного. От нового поколения инженеров-хореоматиков уже не требовалось знания, как устроен тот или иной механизм. Они могли создать любой предмет, построить дом или преобразовать участок территории, лишь исполняя необходимый танец — точно подобрав музыку и следя за аккуратностью движений. В скором времени планета оказалась перегруженной всевозможными благами; наступил золотой (как обычно, кратковременный) век цивилизации.

Правда, уже никто не мог сказать, что находится внутри у этих разнообразных чудодейственных устройств, — всякий вытанцованный предмет являл собою некий монолит, не подлежащий разборке. Да и психосфера Земли оказалась не везде равномерной: каждому инженеру вместе с дипломом вручалась карта зон нервных расстройств (Terra schizophrenica), где вытанцовка могла привести к непредвиденным результатам. Военные катаклизмы, потрясшие впоследствии планету, нанесли непоправимый ущерб ее душевному здоровью, и к началу XXV века аномальные психические участки стали преобладать на земной поверхности. Земля, проще говоря, сошла с ума. На помешанных территориях творились всевозможные чудеса, жизнь здесь утратила всякую предсказуемость. Демонтировать же психостанции с целью возвращения планеты в уравновешенное состояние было невозможно: помимо контроля за модулями, поддерживавшими жизнедеятельность человеческого организма, люпусы обеспечивали работоспособность глобальной системы холовидения. Это и стало одной из причин массового переезда на спутники Юпитера и другие планеты, где колонисты с учетом ошибок прошлого намеревались создать более благоприятную психосреду. У них, впрочем, ничего не получилось.

* * *

Густав Эшер погрузился в кресло и утвердительно ответил на вопрос люпуса, предложившего запустить фильм. Собственно, фильмом в традиционном понимании назвать зрелище, показываемое холовизором, было трудно. Густав мог на свое усмотрение выбрать степень личной интеграции в разворачивавшемся представлении: а) смотреть кино с расстояния (старый, классический вариант, только для эксцентричных любителей архаики); б) окружить себя персонажами с максимальным эффектом присутствия (предпочиталось подавляющим большинством зрителей); в) проецировать фильм внутрь сознания (это предполагало полное отключение от окружающего мира и набирало все большую популярность у эскейпистски настроенных жителей Кантабиле); г) выбрав себе любую роль в фильме, попытаться изменить сюжет своим личным участием (для поклонников игр). Тем, кто предпочитал окунуться внутрь фильмов, люпус давал возможность выбрать градацию интенсивности: от полного отсутствия физических ощущений до их сверхреальной насыщенности. На заре холовидения отдельные личности с суицидальными или мазохистскими наклонностями были склонны злоупотреблять этой функцией, что приводило к перегрузкам биопунктов. В некоторых домах за неделю накапливалось до полусотни идентичных трупов, особенно при показе фильмов ужасов. В конце концов, пришлось установить ограничения: холовизор мог доставить мучения, но никогда не привел бы к гибели зрителей. А с уничтожением биопунктов была устранена и возможность членовредительства, — для энтузиастов экстремальных зрелищ оставили лишь болевые ощущения.