Читать «Автопортрет с устрицей в кармане» онлайн - страница 36

— Кто?..

— То есть миссис Хислоп… извините, ее все так зовут. В Эннингли-Холле кухня находится в самой древней части здания. Когда-то это была башня. Говорят, в ее подвалах держали узников и морили их голодом. Она очень старая.

— Там есть подземный ход, я уверен, — сказал Роджер. — Он выходит прямо на поле битвы при Бэкинфорде. Когда йоркский шериф…

— Ради Бога!.. — возопил мистер Годфри.

— Покойный сэр Джон прозвал миссис Хислоп Дамой башни, — продолжала Джейн, — а еще Стрелком во тьме, потому что у нее аллергия на куриные яйца и большую часть того, что она готовит, она не может попробовать. Все знают об этих прозвищах, и миссис Хислоп о них знает, но считает, что они представляют собственность сэра Джона и что с тех пор, как он умер, никому нельзя ее так называть, так что мы стараемся следить за собой, хотя постоянно…

— Есть вещи, от которых не убережешься, — заметил Роджер.

— Вы говорили о черном человеке, — напомнил инспектор.

— Да, простите. Дело в том, что вчера миссис Хислоп успела пересказать каждому все то, что она рассказывала вам, и как она застала Энни около дома с каким-то человеком, одетым в черное, и как Энни говорила ему: «Это насчет старых хозяев», а потом утверждала, что ничего такого не было и что миссис Хислоп это послышалось. Кто этот человек в черном? Что Энни хотела ему рассказать насчет сэра Джона и тети Хелен? Может быть, это имеет какое-то отношение к делу?

— Джейн, — сказал Роджер, — ты же не думаешь учить инспектора, что и как ему делать. Один итальянский художник писал в каком-то монастыре не помню что, и оно у него вышло наилучшим образом, вплоть до последних мелочей, такой уж он был добросовестный человек; а потом наступил праздник, и монахи сняли покрывало с росписи, думая, что ему незачем что-то еще подправлять. Когда художник узнал, то расстроился хуже некуда и, разгневавшись на монахов из-за их непочтительности, взял молоток и снес все росписи, начиная от главных персонажей и заканчивая мелкими подробностями, и так основательно прошелся по всей своей истории, что от этого вот, чего я не помню, ничего не осталось. Монахи, конечно, раскаялись, но было поздно, он ни за какие деньги не соглашался взяться за это заново и только на выходе, у самой двери, написал им виноградарей, подвязывающих сухие ветки вместе с какими-то чудовищами, так что монахи не знали, сохранить ли им эту фреску ради прекрасной работы или сбить ее из-за чудовищ, которые смущали народ. Не надо отвлекать людей, когда они занимаются любимым делом.

— Да, конечно, — сказала Джейн. — Я ничего такого не имела в виду.

— По-моему, — сказал мистер Годфри, — сейчас все здесь смотрят друг на друга и думают об одном и том же.

— Инспектор, — громко сказала мисс Робертсон, — я знаю, что мы сделаем. Я предлагаю каждому, кто здесь есть, сказать, что он не убивал Эмилию. Мы сбережем вам время. Я уверена, что никто не солжет.

— Да-да, — саркастически произнес мистер Годфри.

— Мистер Хоуден, вы не могли бы…