Читать «Наследство последнего императора» онлайн - страница 449
Николай Волынский
– Кстати, Федор, – спохватился Голощекин. – Дай мне два пульмана.
– Едешь куда?
– Никуда мне ехать не надо. А тут один очень большой человек уже здесь приехал – поселить надо. От самого Якова.
– Свердлова?
– А какой у нас еще Яков в Москве? Вот от него тут из американской взаимопомощи.
– Американской? – переспросил Лукоянов.
– Оттуда.
– А в Американскую гостиницу не хочет? – усмехнулся председатель чека.
– У тебя не умный хохом! – отрезал Голощекин.
– Я к тому, что здесь есть удобные номера.
– Не надо! – решительно заявил военный комиссар. – Ты будешь ему мешать.
– Надолго американец твой?
– А я знаю? – ответил Голощекин. – Не докладывает. Так даешь два пульмана?
– Бери.
Первым в чека появился Белобородов. Он застал Лукоянова и Голощекина пьющими чай – Лукоянов из чашки, а Голощекин пил по-купечески – из блюдечка.
– Что такое? Почему здесь собираемся, а не в исполкоме? – недоуменно спросил он, беря и себе чашку. – Переворот? Власть переменилась? Совдепы ликвидированы?
– Еще нет, но скоро переменится. И тебя ликвидируют тоже скоро, – заверил его Голощекин. – Ты не очень-то наливай! – прикрикнул он на председателя исполкома, – оставь и другим! Разошелся!.. Здесь тебе не совдеп.
Белобородов, посмеиваясь, налил себе полный стакан.
– Это все? – кивнул он на пустой стол.
– Это все, что нам выделила советская власть, – подтвердил Голощекин.
Он положил себе на колени свой чемоданчик, долго возился с замком, и, наконец, отпер. Аккуратно приоткрыл крышку, чтобы никто не успел увидеть фляжку, вытащил половинку воблы и бросил ее на стол.
– Награда от ЦИКа! За верную службу! – важно сообщил он.
Белобородов взял воблу, понюхал, поморщился и бросил на место.
– У нас такой рыбой третий день стали паровозы топить, – сообщил он.
– Да уж знаю! – ответил Голощекин. – Хорошо, вопше говоря, придумано. Особенно на время голодухи. Одну рыбину в топку, другую – себе в карман.
Вошел Сафаров, председатель обкома партии – как всегда, лощеный, безукоризненно выглаженный, чисто выбритый. Обычная солдатская шинель выглядела на нем дорогим пальто. И неизменное золотое, как у Свердлова, пенсне, о котором Лукоянов утверждал, что Сафаров и спит, не снимая пенсне с носа, хотя зрение у него нормальное.
– Что за шум? – спросил Сафаров. – Чека решила арестовать советскую власть?
– Пусть только попробует! – угрожающе отозвался Белобородов. – Мы ему подробно расскажем, куда Макар телят не гонял!
– А шо за Макар? – поинтересовался Голощекин. – Агент вэчека?
Белобородов расхохотался.
– Ой, какой это страшный агент! – помотал головой председатель исполкома. – Страшнее любого военного комиссара! И тебя страшнее.
– Ты шутки шути, – угрюмо бросил Голощекин, – но не сильно увлекайся. А не хочешь не сильно, так иди в цирк. Шутник!.. – и неожиданно выругался матом, что вызвало новый взрыв смеха.
Голощекин покраснел и стал оглядываться по сторонам.
– Что? Что ржешь? Пориджа с утра не дали? – проворчал он.
– Ты, Филипп, не представляешь себе, какая это удивительная картина – еврей-матерщинник! – пояснил Сафаров, не обратив внимания на поридж.