Читать «Точка Лагранжа (сборник)» онлайн - страница 177

— Ника, милая, — вдруг встрепенулась Аня, — ты сходи посмотри, может, им там курицу уже нести пора, а я тут пока постою, пореву. Ты иди, иди, со мной все нормально будет, правда. Только сигарету еще оставь.

Но когда Вероника вышла, плотно прикрыв за собой балконную дверь, Аня не стала плакать. Она закурила и, положив локти на холодные перила балкона, вгляделась в пасмурное апрельское небо.

— Ты знаешь, — сказала она кому-то, тщетно пытаясь выискать в разрывах темно-серых клубов один-единственный лучик звезды, — ты ведь лучше всех знаешь, что за сила тебя вела… Тебе объяснять не надо…

Но звезды в эту ночь горели над иными краями, и взгляд ее, проблуждав некоторое время по затянутому облаками горизонту, упал на занавешенное полупрозрачными гардинами окно, за которым горел голубоватый ночник. Окно дальней комнаты, отделенной от шумевших в столовой гостей гулкой пустотой их с Антоном спальни. Их бывшей спальни.

Доктор, выписывавший Лизоньку из больницы, предупредил, что, несмотря на удивительную стойкость, с которой она перенесла столь длительное переохлаждение, последствия нервного стресса могут оказаться намного серьезнее, и рекомендовал никогда не оставлять ее в темноте.

«Мы не знаем, что запомнила девочка из событий той ночи, — сказал он. — И, боюсь, никогда не узнаем. Но мне почему-то кажется, что темнота и холод будут пугать ее еще долго».

Поэтому лампа горела за этим окном каждую ночь.

До самого утра.

Вишня под снегом

— В заснеженном лесу у подножия большой горы самурай по имени Ошо повстречал воина с белой повязкой на лбу. Сэнсей пожевал губами, потом выплюнул тонкую палочку, которой ковырял в зубах, и строго посмотрел на почтительно внимавшего ему Ученика. У него была привычка внезапно начинать рассказ о событиях, не имеющих прямого отношения к теме урока. Сегодня они говорили о силе и слабости. Слабость, сказал Сэнсей, не есть противоположность силы, как думают глупцы. Сила многолика, и слабость — всего лишь одно из ее проявлений. Если ты поймешь это, ты далеко продвинешься вперед по пути воина.

Ученик не понял. Он продвигался по пути воина очень медленно, и Сэнсея это сердило. Но отказаться от Ученика он не мог, потому что тот был не простым мальчиком, каких много, а сыном одного из самых могущественных землевладельцев Окинавы. От таких Учеников не отказываются, и Сэнсею приходилось объяснять самые простые вещи по нескольку раз кряду. Иногда, отчаявшись, он принимался рассказывать увлекательные истории, которые должны были помочь тугодуму-Ученику разобраться в премудростях бусидо. Ученик любил эти рассказы; порой он даже нарочно прикидывался непонятливым, только бы послушать очередную историю. Но сейчас прикидываться не пришлось: он действительно не мог взять в толк, как это слабость может быть проявлением силы. Когда Сэнсей начал рассказывать ему о неведомом самурае по имени Ошо, сердце Ученика учащенно забилось.

— Шел четвертый месяц войны Белых Звезд. Ошо сражался под знаменами князя Тадэмори. Войска князя встретились с армией его врага, генерала Маэды, на равнине Койсан и потерпели сокрушительное поражение. Спастись удалось немногим, но Ошо повезло. Во время битвы его оглушило ударом боевого цепа по шлему, он потерял сознание и упал на землю. Прочный стальной доспех спас его от тяжелых подков кавалерии Маэды, и, когда он вновь пришел в себя, сжимая в руке штандарт клана Тадэмори, сражение уже закончилось. По усеянному трупами полю бродили крестьяне из окрестных деревень и забирали у мертвых воинов все, чем можно было поживиться. Ошо, шатаясь, поднялся на ноги, с криком бросился на мародеров и зарубил двоих или троих, а остальных обратил в бегство. После чего, окровавленный, полубезумный, устремился в горы, где у князя Тадэмори были тайные лагеря. Чем закончилась битва, он не знал, но предполагал, что в горах наверняка окажутся люди, сохранившие верность князю.