Читать «Вокруг Гекубы» онлайн - страница 23
Святослав Логинов
– Чертовски жаль, что мы не встретились с вами прежде. Эскадрон князя Столицина, где я служил… вот была потеха!.. а мы шрапнелью!.. Позвольте ручку. Мы бы им показали «Декольте и галифе», если бы еще четыреста сабель.
– Вы хотели сказать: «Либертэ, эгалитэ», – не выдержала Лира Офирель.
– Вот именно: и галифе. Позвольте ручку, мадемуазель, – злодей захватил запястье Лиры ледяными пальцами и жадно щурил глаз.
– Без рук! – всерьез перепугалась мадемуазель и дернулась из железных клещей фон Брюгеля.
В дверь постучали. Пират издал нечленораздельное проклятие, резво соскочил с кресла и, послав воздушный поцелуй, выскользнул в жаберную щель, обронив по пути сигару. Какаду ретировался в отверстие фильтрующей железы.
На пороге возник нежно улыбающийся Стойко Бруч. В руках он держал коробочку с лото и полотняный мешочек, в котором деревянно хрустели бочонки с цифрами.
– Добрый вечер, Лирочка, – сказал Стойко. – Поиграем немножко?
– Что?! – вскрикнула Лира, предыдущими событиями настроенная истолковывать все в дурную сторону. – И ты, Бруч?
Лира покачнулась. Стойко бросился вперед, чтобы поддержать ее, но Лира, решив, что ей грозит опасность из одних объятий попасть прямиком в другие, собралась с силами, и Стойко, так ничего и не понявший, в мгновение ока очутился в коридоре среди рассыпавшихся бочонков и карточек лото.
Лира, оставшись одна, бросилась к передатчику:
– Ангам Жиа-хп! – взывала она. – Отзовись! Модест фон Брюгель угрожает мне, Стойко ненадежен, всюду враги, я не знаю, кому верить. Отзовись!
Неразборчивое хрипение донеслось из динамика. Он обвис и мягко развалился, обнажив истлевшее нутро, кишащее жирными желтыми червями.
* * *
Карцер на «Конан Дойле» оказался самым обширным помещением. Вольер для кинобабочек, куда поместили обоих опальных героев, был установлен в энергоотсеке.
Здесь действительно открывались если и не безбрежные, то достаточно обширные дали. Гигантские стволы энергоколонн поднимались ввысь, сплетаясь зелеными кронами. Незакатный термоядерный реактор палил в зените, и лишь недолгие бионочи, когда он скрывался за диафрагмой, приносили облегчение. Частые поливы не могли освежить воздух. Эмоциональные детекторы, чрезмерно расплодившиеся на неуправляемом «Конан Дойле», развешивали свои нити на стенах вольера. Литте, лежа на полу, лениво смахивал их и слагал стихи:
Поэты быстро нашли общий язык и подружились. Они были почти оторваны от внешнего мира, связь налаживалась с трудом и была ненадежна. Они не знали, отчего появилась невесомость, никто не поведал им, как страдал животом Каркас, обожравшийся сырыми полипептидами. Прошло мимо них и освобождение Педро.
Запрограммированные капитаном стенки начали воспринимать испанца как чужеродное тело; на борту звездохода вспух огромный нарыв, и залитый потоками гноя Педро очутился на палубе шхуны. Хотя ему не удалось отнять у сообщников похищенные сапоги, но все же он был на седьмом небе от счастья, непрестанно ощупывал то ноги, то голову, а выходя на палубу, непременно отвешивал галантный поклон в сторону корабельного телеглаза.
