Читать «Вокруг Гекубы» онлайн - страница 22

Вечно голодный Каркас потихоньку объедал пептидную лепнину с карнизов кают-компании. Мерзавец Модест выполнил свою угрозу и устроил «охоту». Это кровавое безобразие заключалось в том, что он застрелил из своего «зауэра» вестибулярный аппарат «Конан Дойла». Сююр-Тук Эфенди изрезал несчастную добычу на части и зажарил, нанизав куски на длинные прутья. Рогатую голову вестибулярного аппарата набили трухой, и Модест повесил её на стене в узурпированной капитанской каюте, где она и висела, напоминая второе издание Педро.

Астромобиль, лишившись вестибулярного аппарата, отключил гравитацию, и обитатели кают начали порхать, наподобие летающих повсюду киномотыльков.

Завершался девятый день пребывания в Гекубе.

«У нас на Гекубе», – как скажет через много лет Стойко Бруч, капитан альфа-гильдии, ветеринар-ветеран разумных кораблей грядущего.

Вечерело. За оконцем клубился серый туман. То возникали мириады очагов скверной болезни пространства. Пространство умирало, перерождаясь в белесое мясо Гекубы.

Лира Офирель грустно и зябко ютилась в кресле-демонстраторе перед мертвым экраном. Неуправляемые мотыльки кружились в причудливом свете ночных плафонов, фосфоресцирующих из последних сил на истощенном и подсохшем питательном киселе.

– Котангенс, котангенс… – бормотала Лира, – должно быть, это спутник Луны… Как я устала…

В дверь постучали.

– Ах, Стойко, к чему эти церемонии? Заходите, сыграем в лото…

Над порогом, щелкнув каблуками, завис грубый военный мужчина с седой прядью в курчавых волосах. С трудом перевернувшись, он сориентировался в пространстве рубки и опустился у кресла Офирель, совершив лишь ту незначительную ошибку, что оказался к ней спиной. Лира не смогла сдержать смешок, услышанный тотчас гостем. Он резко развернулся «Кру-гом!», вновь щелкнул каблуками и дернул головой вниз, отчего вишневый какаду не удержался и съехал с эполета на спину.

– Оставьте нас, Дон Карлос! – оглушительным шепотом приказал Модест.

Попугай расправил крыло и принялся гарцевать под потолком, метко склевывая прямо из воздуха небесно-голубых мотыльков.

– Чему обязана, барон? – лукаво спросила пленница. – Идочке понадобился математик, чтобы сосчитать до десяти, и она шлет своего эмиссара, или…

– Никак нет! – жарко возразил Модест. – Вы мне нужны как мадемуазель, мадемуазель!

– Что такое? У меня в ушах звенит от ваших криков. Изъясняйтесь яснее.

– О мадемуазель, – начал преступник, эффектно помещая эполет в наиболее освещенное пространство, – одним лишь велением сердца, не в силах совладать, овладеть…

– Чем овладеть, кем? – испугалась девушка.

– Своей особой, исключительно-с, – барон уже катился по наезженной, хотя и изрядно заросшей колее. – Сей миг исполнен для меня вашей особой, и такой плезир всех чувств, имею честь! Позвольте присесть. Здесь канапе.

– Курите, – милостиво разрешила Лира, чувствуя себя зрителем необычного спектакля.

Барон достал из-за голенища сигару, откусил кончик, сплюнув его под ноги, и ловко раскурил, используя свой монокль и далекую Бетельгейзе, видимую лишь им одним в кромешном тумане Гекубы. Затем он продолжал, стряхивая пепел себе на колени: