Волнуем думой непонятной,Наш Ганц рассеянно гляделНа мир великий, необъятной,На свой незнаемый удел.Доселе тихий, безмятежнойОн жизнью радостно играл;Душой невинною и нежнойВ ней горьких бед не прозревал;Земного мира уроженец,Земных губительных страстейОн не носил в груди своей,Беспечный, ветренный младенец.И было весело ему.Он разрезвлялся мило, живоВ толпе детей; не верил злу;Пред ним цвел мир как бы на диво.Его подруга с детских днейДитя-Луиза, ангел светлый,Блистала прелестью речей;Сквозь кольца русые кудрейЛукавый взгляд жег неприметно;В зеленой юбочке самаПоет, танцует ли она —Всё простодушно, в ней всё живо,Всё детски в ней красноречиво;На шейке розовый платокС груди слетает понемножку,И стройно белый башмачокЕе охватывает ножку.В лесу ль играет вместе с ним —Его обгонит, всё проникнет,В куст притаясь с желаньем злым,Ему вдруг в уши громко крикнет —И испугает; спит ли он —Ему лицо всё разрисует,И, звонким смехом пробужден,Он покидает сладкий сон,Шалунью резвую целует.Уходит за весной весна.Круг детских игр их стал уж скромен. —Меж ними резвость не видна;Огонь очей его стал томен,Она застенчиво-грустна.Они понятно угадалиВас, речи первые любви!Покуда сладкие печали!Покуда радужные дни!Чего б желать с Луизой милой?Он с ней и вечер, с ней и день,К ней привлечен он дивной силой,Как верно бродящая тень.Полны сердечного участья,Не наглядятся старикиИх простодушные на счастьеСвоих детей; и далекиОт них дни горя, дни сомнений:Их осеняет мирный Гений.Но скоро тайная печальИм овладела; взор туманен,И часто смотрит он на даль,И беспокоен весь и странен.Чего-то смело ищет ум,Чего-то тайно негодует;Душа, в волненьи темных дум,О чем-то, скорбная, тоскует;Он как прикованный сидит,На море буйное глядит.В мечтаньи всё кого-то слышитПри стройном шуме ветхих вод.
