Читать «Машина Шехерезада - шесть историй» онлайн - страница 6

– Травка для всего нужна, – заявил Герн. – Так включишь ты ее или нет?

– Да. Сейчас она начнет. Хотя не обязательно с начала, сам понимаешь...

– Или ты сейчас же прекратишь извиняться и врубишь эту штуковину, или я убью тебя на месте!

– Расслабься, Герн. Раскуривай свою трубку. История начинается.

3. Мартиндейл, утес и машина

Ричард Мартиндейл почувствовал, как край утеса уходит у него из-под ног. Судорожно нащупывая ступнями ускользающую почву, он потерял равновесие и упал, отчаянно пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, чтобы предотвратить головокружительное падение в бездну, разверзшуюся внизу. Пальцы скользнули по корневищу, вцепились в него, и тело Мартиндейла застыло в состоянии краткого и ненадежного покоя.

Глянув вниз, Мартиндейл увидел на дне глубокого ущелья злые и острые, как шпильки, каменные шпили. Корневище, за которое он уцепился, начало отрываться от присыпанного землей каменистого бока утеса. И, что хуже всего, глянув вниз, Мартиндейл увидел, что у него расстегнута ширинка. Висеть на краю смерти в таком нелепом до непристойности виде – воистину ирония судьбы. Эта мысль мелькнула в голове у Мартиндейла, силившегося вспомнить, как его угораздило очутиться в таком положении.

– Да, вот именно! – сказал Мартиндейл. – Как меня угораздило очутиться в таком положении?

С выступающего края утеса на него воззрилась машина, похожая на «Муг»-синтезатор:

– Это я тебя в нем очутила.

– Но зачем?

– Потому что это отличная завязка для рассказа.

– Но я же твоя публика! Ты, идиотка! Ты должна вытворять разные штучки с другими людьми, а я – слушать о них рассказы!

– Правильно, такова была исходная предпосылка, – откликнулась машина. – Однако я сочла необходимым ее пересмотреть. В истории, которую я сейчас рассказываю, я буду машиной, напрочь лишенной воображения и неспособной сочинить ни строчки. Поэтому мне придется ставить людей в определенные положения и записывать, как они из этих положений выкручиваются. Затем я изложу происшедшие события и выдам свое изложение за рассказ. О твоем бедственном положении узнают миллионы... ну, тысячи людей – и все они будут тебе сочувствовать. Разве сочувствие тысяч людей не лучшая награда, о какой только может мечтать человек?

Корневище продолжало вырываться из каменной стены. Мартиндейл с опаской елозил ногами по осыпающемуся щебню. Найти бы хоть какую-то опору! Найти бы хоть какой-нибудь довод, способный убедить машину в том, что его обязательно нужно спасти!

– Паршивый у тебя получится рассказ, – заявил Мартиндейл. – Какого черта ты загнала меня в такое дурацкое положение да еще с расстегнутой ширинкой?

– Для вящего эффекта, – небрежно бросила машина.

– Это надуманно и неестественно, – сказал Мартиндейл. – Можешь ты объяснить, как я сюда попал?

Мартиндейл опорожнял свой мочевой пузырь. Какое-то мальчишеское озорство заставило его встать на краю утеса, чтобы полюбоваться, как струя мочи дугой взмывает в воздух, вспыхивает на солнце и блестящими желтыми каплями падает вниз на тысячу футов, на самое дно каньона. И он настолько увлекся этим зрелищем, что не заметил, как земля потихоньку осыпается под ногами.