Читать «Сильвин из Сильфона» онлайн - страница 168

Санта Лючия! Невероятно! — изумился он, и единственный раз в жизни подумал о Сильвине с некоторым уважением.

Герман немного опоздал — арочный металлоискатель перед входом на свалку выявил весь арсенал стволов и кастетов у его группы, и он потратил уйму времени на бесполезные увещевания и угрозы. Когда он и его люди явились к месту действия, прощальный обряд уже начался: очередной выступающий поправил установленный на дощатых подмостках микрофон, достал бумажку и начал читать. Поначалу нажав на гашетку слепой скороговорки, он постепенно вдумался в печаль произносимого, сбавил темп, сразу уловил многозначительную остроту долгой паузы, подсолил горькое слово правильно расставленными акцентами и окончательно перешел к вензелям выразительного декламирования. В конце речи он настолько проникся торжественностью момента и величием собственной роли, что окончательно приручил Пегаса эпитафии и принялся виртуозно гарцевать на нем, нагоняя на всех пронзительную тоску. Послышались рыдания.

Герман решил подождать в сторонке, пока этот губошлеп не угомонится, а тем временем огляделся, благо повсюду было столько света, что полной луне над головой не помешали бы и солнцезащитные очки.

Посредине свалки расчистили бульдозерами приемистую площадку, которую затем выровняли песком, облагородили мраморной крошкой и усыпали лепестками роз. По ее периметру на флагштоках слабо колыхались приспущенные флаги с геральдическим изображением холмов и звезд.

Почти всю площадку занимали странники, причем разместились они в строгом порядке, будто на военном смотре. Впереди выстроились в одну линию фавориты Странника, такие как Гангрена, Нашатырь, Чернокнижница. За ними стояли две суровые шеренги лидеров, от бригадиров бродяг до представителей преступных сообществ. За их спинами развернулась когорта уродов — старая гвардия Сильвина, самые отвратительные гиббоны, которых когда-либо свет видывал. Все эти элитные странникибыли облачены в черное и держали в руке по горящему факелу. В хаотическом мерцании их траурные рожи казались настолько жуткими, будто они явились не попрощаться со своим вождем, а на собственные похороны. Какая нелепая смерть!.. Столько пережить и так глупо погибнуть!.. — слышались их всхлипы.

В стороне, на месте, пожалуй, самом почетном, Герман заметил козырного туза — Старикашку с опечаленным выражением лица, и рядом его штатного чау-чау — начальника милиции с нейтрально-покладистой физиономией. Им были гарниром полдюжины городских чиновников и местных феодалов с одинаковой скорбью в глазах, а также несколько намозоливших глаз знаменитостей — списочных завсегдатаев любых сильфонских мероприятий. Неподалеку расфуфырился симфонический оркестр, а дальше топтались какие-то иностранные делегации — трудно было даже предположить, как они здесь очутились.