Читать «Пир на закате солнца» онлайн - страница 150

Катя поняла: они во внутреннем дворе и это замкнутое, ограниченное стенами цехов, пространство.

Ржавая лестница лепилась к окнам, когда-то это был запасной выход, как и требовала инструкция по технике безопасности. На такую лестницу не то что ступить, дотронуться до нее было боязно – сплошная ржа и коррозия.

– Тут никого нет, – сказала Катя, обернулась к Гущину и…

Опустив фонарь, он напряженно всматривался в темноту – в пустые, лишенные стекол окна.

– Вы двое – ну-ка давайте назад, к арке, к стенам поближе. – Он расстегнул кобуру, полез за рацией, но у него было только две руки, и фонарь…

Фонарь шлепнулся в лужу. Хлоп – лампочка взорвалась. В рации послышалось шипение, а потом щелчок, и связь вырубилась.

И, словно в ответ на это, в окне на уровне третьего этажа мелькнул оранжевый сполох – точно отблеск костра.

Угаров вжался спиной в холодный кирпич. То, что появилось из тьмы, приблизилось к нему почти вплотную. Он ощутил зловоние и…

Перед ним стоял мальчик лет двенадцати со светлыми мокрыми волосами, висящими как сосульки. Его била дрожь – то ли от холода, то ли от сырости. На вид он был самый обыкновенный, каких сотни, какие играют в футбол в соседнем дворе, галдят, кричат, режутся в «стрелялки» за компьютером, смотрят в кино самые тупые, самые потешные, самые убойные сиквеллы, где все летит вверх тормашками, разбивается вдребезги и где льются океаны бутафорской крови из томатного сока…

И вдруг светлые волосы начали сползать с головы клоками, вместе с кожей, лопнувшей, как кожура вареной картошки. Возникли багровые незаживающие язвы, гной заструился по изъеденной трупной проказой коже, как смола по сосновой коре.

Перед Угаровым возникло существо из сна – грязные лохмотья, темные патлы, сгнившая плоть. Полуребенок-полудемон, за которым гнались там, в горах, – гнались на машинах, а потом пешком, с винтовками, с факелами, с канистрами бензина, чтобы спалить дотла, а после лишь с одним жалким полицейским пистолетом.

ВЫСТРЕЛ!!

Тварь разинула пасть, ощерив клыки, и потянулась к Угарову, сгнившие губы что-то шептали.

Кирпичная стена внезапно дрогнула, подалась – нет, не рассыпалась в прах, а словно раздвинулась, растаяла, пропуская.

На одну секунду Угаров увидел двор, окруженный кирпичными стенами фабричных цехов, арку, груду автомобильных покрышек, строительный мусор, ржавую лестницу, вделанную в стену в виде запасного аварийного выхода на случай пожара, а потом все это исчезло в пелене дождя и не стало видно ничего – на много километров, на много миль. Ни времени, ни расстояния – только дождь. И нестерпимое зловоние, бившее в нос.

Угаров закашлялся, согнулся в неудержимом приступе рвоты и…

Пелена дождя начала редеть, ее уже пронизывали оранжевые лучи. Закат над горами, мокрый закат. Под ногами был не бетон – булыжник, много веков назад привезенный с гор, обтесанный, уложенный, – крепкая мостовая, пережившая тех, кто ее мостил.