Читать «Что моё, то моё» онлайн - страница 25

Патологоанатом почесал свою редкую бороду указательным пальцем.

– Он не был отравлен. Я придерживаюсь мнения, что здоровый пятилетний мальчик не должен принимать медикаменты, содержащие диазепам, однако в данном случае не может быть и речи об отравлении. Разумеется, невозможно сказать, какую дозу он получил, но для того, чтобы умереть, этого чересчур мало. Ни в коем случае…

Он провёл рукой по подбородку и прищурился, глядя на Стюбё.

– …недостаточно, чтобы повредить ему. В организме уже практически нет этого вещества, а то, что осталось, свидетельствует о мизерности полученной дозы. Не пойму, для чего вообще это было нужно.

– Валиум, – медленно произнёс Ингвар Стюбё, словно сообщая какую-то тайну, объясняя, почему мальчик пяти лет умер без всякой видимой причины.

– Ва-ли-ум… – задумавшись, по слогам повторил патологоанатом. – Или что-нибудь другое с похожим составом.

– Для чего его используют?

– Вы имеете в виду, в каких случаях применяют диазепам?

Глаза патологоанатома впервые выразили досаду, и он демонстративно посмотрел на часы.

– Да вы сами знаете! Нервные болезни. В больницах его используют при подготовке к операциям. Пациенты становятся вялыми. Спокойными. Расслабляются. Кроме того, его, к примеру, назначают больным эпилепсией. При сильных конвульсиях. И взрослым, и детям. Но Ким был абсолютно здоров.

– Но почему тогда кому-то понадобилось давать пятилетнему…

– Всё, на сегодня хватит, Стюбё. Я проработал почти одиннадцать часов. Вы получите предварительный отчёт утром. Окончательный едва ли будет готов меньше чем через несколько недель. Мне нужно дождаться результатов всех анализов, прежде чем я смогу подвести итоги. Но главное…

Он улыбнулся. Если бы его близко посаженные маленькие глаза не были так невыразительны, Стюбё мог бы подумать, что ему весело.

– …вы столкнулись с весьма сложной проблемой. Этот мальчик просто умер. Без каких-либо видимых причин. Всего хорошего!

Он снова взглянул на часы, а потом стянул с себя белый халат и надел потрёпанную куртку. Когда они вышли из кабинета, врач закрыл дверь и по-дружески положил Стюбё руку на плечо.

– Удачи, – спокойно сказал он. – Она вам пригодится.

Когда они проходили мимо прозекторской, Стюбё оглянулся.

На улице лило как из ведра. Но ему всё равно захотелось пройтись до дома пешком, хотя на это и пришлось бы потратить целый час. Было 16 мая. На часах начало седьмого. Издалека доносились звуки музыки: больничный оркестр репетировал «Да, мы любим», фальшивя и без энтузиазма.

13

Что-то произошло. Стены комнаты словно раздвинулись, стало намного светлее. Исчезло гнетущее ощущение больницы. Металлическая кровать была придвинута к самой стене, прикрыта клетчатым пледом, на ней лежало несколько подушек разных цветов. Посередине, лицом к окну, на мягком удобном стуле с подлокотниками сидела одетая как на парад Альвхильд Софиенберг, ноги её упирались в пуф. Какой-то кудесник поколдовал над её серыми редкими волосами – на голове была аккуратная укладка.

– Вы отлично выглядите, Альвхильд! – поприветствовала её Ингер Йоханне Вик. – Так-то гораздо лучше!