Читать «Том 16. Фредди Виджен и другие» онлайн - страница 7

Солнце, пленившее в одиннадцать Огастеса Ворра, пленило в четверть двенадцатого и графа. Оно сияло. Оно золотило воду рва и башни замка. Оно играло на стенах, увитых плющом, от необитаемого крыла, сооруженного в 1259 году, до приспособленных к современности комнат, где обитало семейство. Но когда расшалившийся луч решился заглянуть в кабинет, он наткнулся на коренастого, незлобивого с виду человека, напоминающего дворецкого в скорби, и быстро исчез.

Дело в том, что двенадцатое мая, день его рождения, застало лорда Шортлендса не в лучшую минуту. Он пребывал в унынии и не ждал ничего хорошего от грядущих дней. Завидев ров, он подумал, как думал часто, что тот исключительно противен.

На самом деле, если отвлечься от легкого запаха тины и дохлых угрей, ров был достаточно хорош. Однако мы зря потратим время, пытаясь внушить это лорду Шортлендсу. Он давно невзлюбил обитель предков, а сейчас, вдобавок, у него был приступ болезни, которую, за неимением лучших терминов, называют хандрой.

Это нередко бывает с теми, кого разбудили в семь утра песенкой «С днем рожденья», но судьба не пожалела для графа и других стрел. У его собаки Усика был жар. Любимая шляпа со сломанными полями куда-то исчезла; скорее всего, ее забрала средняя дочь Клара для благотворительных целей. Завтрак стряпал Бог знает кто, поскольку кухарка миссис Пентер гостила в Уолэм Грин у родственников, и бекон походил на выжженную землю. Космо Блейр, драматург, гостивший уже неделю в замке, явно не думал уезжать, хотя, казалось бы, собирался отбыть сегодня. Наконец, старшая дочь, Адела, жена одного из американцев, при имени которых финансисты снимают шляпу, отказала собственному отцу в двухстах фунтах. Хочет, видите ли, знать, зачем они ему нужны. Не скажешь же ей, что он собирается купить на них кабачок, чтобы жениться на кухарке. Лорд Шортлендс не знал, сколько бед полагается графу в день рождения, но полагал, что это уж слишком, и погрузился бы снова в жалость к себе, если бы не заметил, что вошла Клара.

Жалость к себе сменилась праведным гневом. Есть время красть шляпы и есть время не красть их. Лорд полагал, что у него их вообще нельзя отнимать. Глаза его грозно сверкнули, а голос подошел бы королю Лиру.

— Клара, — сказал он, — это ты ее взяла?

Она не обратила на вопрос никакого внимания, поскольку интересовалась только своими делами. Конечно, к людям она лезла, как лезут сельские леди в грубых башмаках и спортивных костюмах, исправляющие нравы и манеры ближних так, что тем пора бы поднять хорошее восстание. На месте опекаемых селян, нередко думал лорд Шортлендс, он бы сдался без боя и просто лежал лицом к стене.

— Чье это? — спросила она, протягивая ему какую-то пакость, оказавшуюся альбомом для марок.

Как ни странно, этот альбом, сыгравший впоследствии огромную роль в жизни пятого графа, не произвел на него особого впечатления. К концу недели граф нарушил из-за него заповедь и пережил потрясение, но сейчас едва взглянул в его сторону, словно дворецкий, обнаруживший бутылку плохого вина. Грядущее не всегда отбрасывает тень.