Читать «Ботфорты капитана Штормштиля» онлайн - страница 8

Глава 3. Женщина с Грустными Глазами и ее дочь Кло

Женщина с Грустными Глазами жила в одном доме с Тошкой. Она была очень красива. Тошка никогда раньше не видел таких красивых женщин: разве что в трофейных кинофильмах. У нее были тяжелые золотые косы, обвитые вокруг головы, и голубые глаза под длинными темными ресницами. Когда шел дождь, она надевала коричневое кожаное пальто со следами от споротых погон и становилась еще строже и красивее. Тошка ни разу не замечал, чтобы женщина улыбалась. У нее были очень грустные, задумчивые глаза.

Рано утром она выходила из дому и возвращалась поздно вечером. Иногда за ней приезжала машина — длинный ЗИС с красным флажком на облупленном крыле.

— Она журналистка, — почему-то вполголоса говорили соседи. — Спецкором работает.

И это металлическое, мужественное «спецкор» очень шло Женщине с Грустными Глазами.

Тошка увидел ее в первый же день, как только приехал. Она шла по двору вместе с дочерью. То, что это дочь, — было совершенно ясно. Такие же косы, только чуть потоньше, и голубые глаза, и ресницы черными стрелами.

Вскоре Тошка узнал, что муж этой женщины, капитан военного транспорта Борисов, не вернулся с войны. Никто не мог точно сказать, что с ним случилось. Транспорт был торпедирован немецкой подводной лодкой, большая часть команды погибла. Но те, кто успел спастись, в один голос утверждали: транспорт удержался на плаву. И капитан Борисов не сходил с мостика. Он остался на полузатопленном судне. Один. Больше ничего сказать не могли — все случилось в ненастный туманный вечер, в марте тысяча девятьсот сорок четвертого года. О капитане Борисове с тех пор никто не слыхал.

— И чего ждет? — пожимали плечами соседки. — Погиб человек. Скоро уж пять лет, как погиб.

— Не говорите, — отвечали другие. — А может, в плену он. Не всех ведь отпустили пока. Мало ли что? А ожидание — что твой магнит. Кого с ходу не позабудут, тот обязательно вернется…

И тогда Тошка тоже стал ждать капитана Борисова. Он никому об этом не говорил. Только вот Бобоське сказал. Бобоське можно, тот понял.

Ложась спать, Тошка с нетерпением ждал момента, когда в квартире потушат свет и все стихнет. Как только наступала тишина, он открывал глаза. Серым квадратом светилось окно, перечеркнутое крестами переплетов. Дом стоял у самого порта. Из ночной пустоты доносились приглушенные расстоянием звуки: грохот якорных цепей, музыка — это танцевали в Приморском парке, свистки маневренного паровоза и треск цикад.

А в доме тишина. Тошка ложился на спину, закидывал за голову руки и думал о капитане Борисове. Тот представлялся ему высоким, широкоплечим и, может, даже с курчавой бородой под выступающим вперед твердым подбородком. Вот он стоит по колено в воде на мостике тонущего транспорта. Длинная английская трубка зажата в углу прямого рта. Уродливая и скользкая, всплывает подводная лодка. Ее тупорылая пушка шарит в тумане. Нащупав ныряющие в волнах шлюпки, бьет по ним прямой наводкой. Летят в воздух щепки, тонут моряки.