Читать «Русский жиголо» онлайн - страница 75
Владимир Спектр
От нечего делать я листаю припасенный на этот случай журнал. На последней странице, среди фотографий с показа Дениса Симачева в лофте Кати Гомиашвили, нахожу несколько моих. Нормально рассмотреть себя не удается, шум вокруг стоит несусветный, англичане постоянно что-то выкрикивают в микрофон, да и соотечественники галдят как подорванные.
Секретарша Вероники сказала, что будет ждать меня на улице, на всякий случай. Я не спорил, хотя смысла в этом ее ожидании не было никакого, если бы мне отказали в визе, она вряд ли смогла бы это исправить. Я немного размышляю о ней, решаю, что скорее всего она приезжая, у москвичей совсем не такое выражение лица, ну и улыбка, да, искренняя, немного смущенная улыбка.
«Симпатичная девочка, – думаю и откладываю в сторону глянец. – Интересно, сколько ей лет? Наверное, не больше двадцати четырех».
Тщетно пытаюсь вспомнить, когда в последний раз я общался с девушкой моложе меня.
Вдруг кто-то дотрагивается до моего плеча.
Я оборачиваюсь и удивленно смотрю на стоящего рядом лоха. Ненавижу подобные жаргонизмы, куколка, ты в курсе, но в данном случае по-другому и не скажешь. Примерно моего возраста, одетый в мятые салатовые слаксы и мешковатый джемпер. Жиденькие светло-русые волосенки едва прикрывают череп, обтянутый розовой сухой кожей. «Где-то я этого козла видел», – думаю я.
– Филипп! – он издает отвратительный смешок, больше похожий на сладострастный взвизг. – Ты что, не узнаешь меня?
Я молча качаю головой, честно пытаясь вспомнить это одутловатое лицо в нежно-розовых прыщах, с маленькими черными глазками психически больного хомяка.
– Это же я, – для убедительности он тыкает себя кривым пальцем во впалую грудь, – Гривин Андрей!
И я тут же вспоминаю никчемного болвана. Мы учились вместе в университете. Сколько же лет назад это было?
– Последний раз виделись на выпускном! Одиннадцать лет назад, да? – он будто читает мои мысли.
Я вяло киваю. Больше всего на свете мне не хочется вступать в ностальгический диалог о чудной студенческой поре.
– Что же ты не ходишь на наши ежегодные встречи?
Я пожимаю плечами.
– Мы собираемся на факультете, представляешь, все там же, хоть он нынче и закрыт, ну, в смысле, переехал, но место, именно это место для нас с тобой святое, ведь так?
Не нахожу в себе сил даже кивнуть, детка, так, мотаю неопределенно головой, а этот придурок никак не может угомониться.
– И мы собираемся каждый год, и народу много ходит, ну раз от раза, но человек пятьдесят собирается запросто.
Я молчу.
– И мы идем в то кафе, то, что в гостинице, помнишь?
Я молчу.
– Представь себе, оно все еще существует, почти в том же виде, что и раньше, ну, какой-то минимальный ремонт они, конечно, сделали, ну, мебель поменяли, но в целом все, как в наши студенческие годы, представляешь?
Я молчу.
– И мы берем пива, помнишь, как мы брали жигулевское по пятьдесят шесть копеек, а потом еще сдавали бутылки и брали опять, помнишь?