Читать «Жили-были. Русские инородные сказки – 7» онлайн - страница 66
Макс Фрай
Прямо в лицо Тридцать Шестому подуло теплым ветром, он зажмурился, в лопатках сильно защекотало… его толкнуло в грудь, потом в затылок, потом обдало холодом, словно окунули в ледяную воду.
– Дурак! Да куда ж тебя несет? – донесся тот же голос откуда-то сверху. – Глаза хоть открой! Глаза!.. Ох эти мне новобранцы…
И в следующий момент что-то нависло над Тридцать Шестым, и он услышал удивленное:
– Ой, какой малюсенький!..
…В кармане было сухо и тепло. Тридцать Шестой выгреб кучку крошек и мятый фантик от конфеты.
– Это в мусор, – сказал он, высунувшись из кармана. – А ты тут гуляешь, что ли?
– Ага, – сказала Фафа, перекладывая крошки и фантик в другой карман. – Там дома ругаются все. Наверное, опять из-за меня.
Фафа зашмыгала носом и стала утираться варежкой. Из-под шапки выбился светло-русый локон, и никак не получалось заправить его обратно.
– Ну ничего-ничего, разберемся, – сказал Тридцать Шестой, устраиваясь поудобнее.
– А можно я буду звать тебя Тришкой? – спросила Фафа.
– Ладно, зови, чего уж, – донеслось сонно из кармана.
– А ты мальчик или девочка? – опять спросила Фафа шепотом.
В ответ доносилось только ровное тихое сопение.
Феофания Игоревна Костик бежала через сквер, придерживая карман рукой и стараясь сильно не подпрыгивать.
Тридцать Шестой сладко спал, подложив ладошку под щеку, и снились ему большие белые крылья и девочка Фафа. Как он парит над ней, высоко-высоко, и мягкая ажурная тень покрывает ее белобрысую ветреную головку.
Килька в томате
Я полагаю, никому не надо объяснять, что такое воображаемые друзья.
Ее звали Элиза. Как в «Диких гусях» у Андерсена.
Она не любила спать в темноте, запах котлет, дождь и сидеть на унитазе, пока я рядом купаюсь в ванной.
От котлет я отказалась из солидарности, купалась быстро, пока Элиза ждала за дверью, и уговорила бабушку оставлять ночник у кровати.
Элиза боялась пауков, незнакомых мужчин и кильку в томате, у которой глазки.
Она волновалась, что может промочить ноги, что помидорная кожица может прилипнуть к нёбу и что мы пропустим мультики.
Я переносила ее через лужи, выковыривала у кильки глазки и чистила помидоры. Я осматривала углы на предмет паутины и знала наизусть программу телепередач.
Мне было семь лет, и я ее боготворила.
Не каждой девочке повезло иметь воображаемую подругу. И если в три года ты можешь говорить об этом открыто и все будут умиляться и снисходительно гладить тебя по голове, то в семь лет ты совершенно не готова к такому положению вещей.
Элиза была моей большой тайной и большой проблемой.
В семь лет у девочек уже есть свои дела и даже обязанности. В конце концов, девочки ходят в школу.
Элиза устраивала жуткие скандалы и горько плакала по утрам.
Пришлось запирать ее в шкафу, предварительно наобещав кучу вечерних игр и развлечений.
Элиза любила меня преданно и самозабвенно, но мстила жестоко и регулярно.
Она вырывала страницы из моих тетрадей, теряла зонтики и роняла на пол блюдца. Она вытаптывала астры под окном, отрывала пуговицы на моей куртке и выливала суп в унитаз. Она прятала колпачки от фломастеров, пачкала мои платья и съедала спрятанный в серванте шоколад. Мне попадало.