Читать «Три четверти его души» онлайн - страница 5

— Хватит, — сказал он, — давайте обсуждать наш план. Предложение Дронго лично мне кажется наиболее разумным. Нужно получить подробную карту площади и посмотреть, как и куда будет двигаться офицер Фелачи. А заодно и еще раз продумать систему ее защиты. — Он взглянул на Дронго и понял, что тот опять с ним не согласен. — Что еще? — поинтересовался Брюлей. — У тебя опять возражение?

— Ведь он не дурак, — попытался объяснить Дронго. — Неужели не понимает, что мы поднимем вертолеты, пустим водолазов, возьмем под контроль все лодки и гондолы. Неужели надеется уйти после этой встречи? Хотел бы я знать, куда он денется? И почему решил так рискнуть?

— Вот и узнаем, — твердо произнес Дезире Брюлей. — Может, он хочет, чтобы его остановили. Такие типы существуют. Один из моих помощников называл их «полуночными неврастениками». Они действуют как лунатики, не отдавая себе отчета в своих действиях, а затем переживают. Некоторые даже связывают себя на ночь, чтобы остановить свои бесконтрольные действия. Может, он из таких. Убийца, который не в силах самостоятельно остановиться. Ведь по существу его действий он настоящий маньяк.

— А по мне, он расчетливый негодяй, — вмешался Террачини.

— Вот видите, — подхватил Дронго, — значит, он сумел все рассчитать лучше нас. Может, нам вообще отказаться от этой встречи?

— И искать его потом по всей Европе? — отреагировал Даббс. — Или ждать, пока он снова о себе заявит, убив очередную жертву?

Террачини потушил сигарету и медленно поднялся.

— Поехали, — предложил он, — нам еще целый час лететь. В пути все и обсудим. У нас еще есть время.

Дронго вышел в коридор последним. У двери стояла Луиза и о чем-то беседовала с Маурицио. Оба молодых офицера были в штатском. Увидев Дронго, Маурицио поздоровался с ним, а она отвернулась. Словно слышала все, о чем они говорили минуту назад в кабинете.

Глава 2

Каждый раз, приезжая в Венецию, Дронго испытывал необъяснимое чувство печали. Словно уходящий в воду город напоминал о бренности всего сущего, о неизбежности энтропии, поглощающей все живое. Проезжая по каналам города, он пытался понять состояние людей, живущих на воде и среди воды. Выросший у моря, Дронго не боялся массы воды, инертной по своей природе, но город, построенный на воде, вызывал у него сложные ассоциации. И если Ленинград будил чувство восторга, Амстердам — любопытство, то Венеция навевала легкую грусть.

Может, потому, что здесь нашел свой последний приют Иосиф Бродский — один из самых любимых его поэтов? В этом символическом жесте гениального поэта — пожелании быть похороненным в Венеции — очевидно, выразилось и его отношение к бывшей Родине. Перенесенные унижения, судебный приговор за «тунеядство», отсутствие должного признания — все это сказалось потом в его решении не возвращаться на Васильевский остров. И завещание Бродского похоронить его тело в Венеции, так напоминавшей ему родной город, стало некой точкой, завершившей земное существование бунтаря и одиночки.