Читать «Отгадай или умри» онлайн - страница 117

Наступила тишина. Первым ее прервал Кротов.

– Я вижу ситуацию следующим образом… Фогель побывал под сильнейшим физическим и психологическим прессингом. Он пожилой человек, слаб духом и телом. Он сломлен и деморализован. Мудрик решил продолжить игру. Анализируя информацию, поступившую от его людей, беря в расчет прежде всего гибель его киллера на кладбище и достижения Мариничева, он сделал вывод, что дезавуирован. Имя и судьба отца известны, связь его с Фогелем, возможно, нащупана, личная месть Фогелю очевидна, хоть и не мотивирована с позиций здравого смысла. Далее он рассуждает так: либо кто-то из ваших структур действует на свой страх и риск, либо вы, господин президент, решились, что называется, перейти рубикон. Склоняюсь к догадке номер два. Он понимает, что история с Фогелем вызвала у вас как минимум возмущение, а скорее – гнев. Он предположил, что вы готовы действовать исходя из имеющейся у вас информации. Он понял, что вы надеетесь заполучить живого свидетеля. Он посчитал, что это в его интересах, поскольку дает возможность играть на опережение. Во всяком случае – адекватно ответить. Предполагаю, он уже привел свой спецназ в готовность номер один и теперь способен дать отпор участникам боевой операции, разгромить их и представить ваши действия как деструктивные для страны. Далее логически следует задача гарантированно спровоцировать вас на его арест. Что он делает? Он сочиняет текст для Фогеля или его люди сочиняют – не важно… Мы этот текст уже имеем, хотя первым его воспроизвел господин Мариничев со слов жены. Фогеля под страхом немедленной смерти или под гарантии жизни заставили произносить именно эти слова именно в такой интонации. Обратите внимание: ни слова о том, как он добрался до телефона. Только одна фраза: «Случайная возможность позвонить». Но Фогель же умный человек, хоть и сломленный. Если это не спровоцированный звонок, если он чудом добрался до телефона, то как он мог не понимать, что информация пойдет дальше и ему просто не поверят? Он должен был, даже в цейтноте, объяснить, каким образом звонит, с какого телефона. Он же не под официальным арестом, когда полагается один звонок близким. Стало быть, инсценировка под дулом пистолета. Акцент на том, что он жив и еще есть время, но медлить нельзя. Провокация, адресованная нам. Вам, господин президент. Я уверен, что Фогеля уже нет в живых, а спецназ Мудрика на боевых позициях.

– Благодарю, Михаил Михайлович! Я оцениваю ситуацию примерно так же, – с некоторым унынием в голосе произнес президент и обратился к Тополянскому: – Алексей Анисимович, вы на некоторое время были выключены непосредственно из процесса расследования, но мне важен ваш анализ. Я уверен, что вы много размышляли о деле.