Читать «Маскавская Мекка» онлайн - страница 22

— Молчишь, — констатировал Коля. — Ну, молчи.

С натугой поставив ведро на постамент, он схватил изваяние за ногу, заскребся и довольно скоро залез сам, измазавшись известкой почти в той же степени, в какой была измарана статуя.

Коля широко раскрыл глаза.

Прав был Галилей — земля вокруг вращалась и плыла.

— В лучшем виде… — бормотал он, время от времени делая попытку выйти из клинча и, поскольку линия горизонта тут же норовила опрокинуться ему на голову, всякий раз заново приникая к родному телу. — Я разве не понимаю?! Я — что! Я — тьфу!.. М-м-м-муравей! Н-но!.. Я побелки этой — хоть до Марса!.. Дай срок!

Держась за памятник, он поднял ведро, чуть расплескав, — и, кряхтя, повесил на простертую длань истукана.

Что-то отчетливо хрустнуло. В тот же момент земля поехала сначала далеко влево, а затем резко приблизилась.

— Еп! — только и сказал Коля, грянувшись.

Через четверть секунды и рука отломилась в плече.

Он успел закрыть голову, поэтому ни рухнувшее сверху ведро, ни гипсовая култышка отвалившейся конечности не принесли ему особого вреда.

Маскав, четверг. Сергей

Найденов собрал с пола кашу, заварил чай и сидел теперь за столом, размышляя.

Так всегда бывает. Надо — не докличешься. А жена психанула — вот уже и такси тут как тут. Тьфу!..

В том, что Настя поехала к Зарине, сомнений не было. И в том, что она долго там не задержится — тоже. Остынет, пока доедет, — и вернется. И если, вернувшись, застанет дома, ему до кисмет-лотереи уже не добраться. Не пустит.

Значит, нужно поспешать.

Он уже не мог и вспомнить, когда в последний раз был в Рабад-центре. Лет пять назад… В студенческие годы они с Сергеем, бывало, захаживали туда. Нет, не захаживали, а считанные разы выбирались. Найденов учился, что называется, на медные деньги. Отец погиб при взятии Костромы, мать преподавала французский в школе при мечети. Так и жили — пенсия за отца да зарплата матери, совсем не великая. Ему, как коренному маскавичу, стипендию платили на тридцать процентов выше — да все равно едва сводили концы с концами. Со второго семестра пришлось подрабатывать…

Он смотрел на пиалу с горячим чаем и никак не мог вспомнить: берут деньги за вход в Рабад-центр или не берут? И потом: туда в пиджаке, что ли, нужно идти?

А кстати!

Найденов раскрыл шкаф и внимательно рассмотрел пиджак.

Пиджак был, конечно, не новый. Он покупал его, когда работал в «Ай кампани». Они с Настей года два как поженились и жили на довольно широкую ногу. Настя заканчивала ординатуру… чего там стоила ее стипендия копейки… зато он капитально зарабатывал. Одевались как хотели. Жилье снимали приличное. Настюша любила рестораны — хоть и робела: в Питере, с отцом, не знала, что это такое. Не отказывались заглянуть вечерком в «Веселую креветку» или даже, если находился повод потратить лишнее, в «Кувшин дракона». Часто мотались в Питер проведать Павла Николаевича. Если не получалось — так просто деньги посылали. У Павла Николаевича был еще брат, Федор Николаевич. Но он с женой уехал в Гумкрай, когда Настя училась в пятом классе. Им долго не давали въездную визу, все что-то проверяли. Первое время после отъезда Федор Николаевич часто писал — все, по словам Насти, рассказывал, как хорошо они устроились. Оттуда у нее и мечты эти — из переписки. Но через полтора года Федор Николаевич почему-то наглухо замолк. Настя отправила несколько безответных писем… потом вышла замуж, уехала в Маскав, Павел Николаевич умер… Жизнь.