Читать «Маскавская Мекка» онлайн - страница 21

Коля помолчал.

— Говорю: да ты мужик или кто?!

Опять помолчал, предоставляя слушателю возможность как следует оценить сказанное.

— Разве будет мужик в котельной на пальте спать? Ты что, говорю. Сбей себе, говорю, топчан, на топчан матрас — и спи потом, хоть заспись! А?

Не дождавшись ответа и на этот раз, уже не таясь, извлек бутылку и булькнул. Затем шагнул за кистью, несколько при этом пошатнувшись.

— А ты не беспокойся, — убежденно сказал Коля, задирая голову. — Все будет в лучшем виде. Потом посмотришь — ба! как новенький!

Сосредоточенно поболтал в ведре и стал мазать живот.

Сопя и покачиваясь, он трудился минут десять, истово возя вверх и вниз, а то, для гладкости, проводя справа налево. Когда живот побелел, Коля переставил ведро и принялся за спину.

— Слышь, — говорил он время от времени, каждый раз обходя статую, чтобы видеть лицо. — Ты не беспокойся. Стой себе спокойно. Коля дело знает. Я этой побелки делал — до Луны достанет… Молчишь? Ну молчи, молчи. Погоди-ка. Надо теперь ящичек нам, вот чего.

Он присунул ящик из-под капусты к постаменту и по-хозяйски потыркал. Потоптался, примериваясь. Потом полез было, но ящик словно сам собой вывернулся из-под ног, и Коля неловко повалился на землю. Кисть он при этом выпустил, и она больно ударила его по голове.

— Говорил ей: покрепче давай! — обиженно пробормотал он, ощупывая себя сквозь телогрейку. — В подсобке. Знаю я, что там у нее в подсобке.

Вынул бутылку и потряс остатками.

— Нет, не пролилось, — сказал Коля, преданно глядя вверх, в небеленое лицо статуи. — Давай. Мне батя говаривал: себя не люби, меня не люби, мать свою не люби, а Виталина… — Коля сделал такое движение горлом, словно проглотил сырую картофелину, и стал моргать. — Я — зачем? Что — я? Я по мелочи только — приколотить там чего… состругать… побелить вот… А ты!.. — Коля мотнул головой и выговорил как мог твердо: — Поехали!

Вылил в глотку остатки, кинул бутылку за постамент и посидел минутку на ящике, пригорюнившись.

Тянуло в сон. Он стал уже было задремывать — даже увидел обрывок какого-то видения: вроде зашел он к шурину опохмелиться, а шурин-то ему и говорит… — но вдруг встрепенулся и понял, что спать никак нельзя. Даже на его разъезжающийся взгляд статуя представляла собой совершенно фантастическое зрелище: наполовину выбеленная, исполосованная потеками, она выглядела так, словно выскочила из горящей бани недомывшись.

Коля потряс головой.

— Ничего, — сказал он. — Дай срок. Как новенький будешь. Я этой побелки — знаешь сколько? Главное дело — известь как следует погасить. А погасил так уж само пойдет как по маслу… Молчишь?

Ответа не было.