Читать «Любовный саботаж (вариант перевода)» онлайн - страница 6

Тогда делегация от родителей выдвинула свой условия: «Пусть будет мировая война, раз уж это неизбежно, но ни один западный немец не должен считаться врагом».

Нас это ничуть не огорчило: нам хватало и восточных.

Но взрослые хотели большего: они требовали, чтобы западных немцев приняли в армию союзников. Мы не могли на это решиться. Ладно, мы не станем их трогать, но сражаться с ними плечом к плечу было бы противоестественно. Впрочем, и сами западные немцы были не согласны, в чем и просчитались, потому что им, беднягам, пришлось держать нейтралитет и умирать со скуки. (За исключением нескольких предателей, перешедших на сторону Востока: единичные измены, о которых никогда не упоминалось.)

Итак, по мнению родителей, все было в порядке: войну детей они принимали за войну против коммунизма. Я свидетельствую, что дети так никогда не считали. Только немцы были нашими лучшими врагами. Доказательством может служить то, что мы никогда не дрались с албанцами и прочими болгарами из Саньлитунь. Их было мало, и они остались вне игры.

Про русских вообще нечего говорить, они жили отдельно. Другие восточные страны располагались в гетто Вайцзяо-далу, кроме югославов, которых нам не за что было преследовать, и румын, которых взрослые заставили нас принять в игру. В те времена считалось хорошим тоном иметь румынских друзей.

Это было единственное вмешательство взрослых в ход войны. И я подчеркиваю, что нам их требования показались надуманными.

В 1974 году я была самым младшим солдатом союзной армии, мне было семь лет. Старшему из нас было тринадцать, и он казался мне стариком. Основной костяк составляли французы, но из континентов шире всех была представлена Африка: в наших батальонах числились камерунцы, малийцы, заирцы, марокканцы, алжирцы и т. д. Воевали еще чилийцы, итальянцы и те самые румыны, которых мы не любили, потому что нам их навязали, и которые походили на официальную делегацию.

Бельгийцев было трое: мой брат Андре, моя сестра Жюльетта и я. Вот и все. В 1975 году приехали еще две очаровательные маленькие фламандки, но они оказались безнадежными пацифистками, и от них не было никакого толка.

С 1972 года в армии был создан мощный блок из трех самых надежных как в дружбе, так и в бою стран: Франции, Бельгии и Камеруна. У камерунцев были немыслимые имена, они громко разговаривали и все время смеялись, их все обожали. Французы казались нам забавными: с искренним простодушием они просили нас сказать что-нибудь по-бельгийски, отчего мы хохотали. А еще они часто упоминали некоего незнакомца, чья фамилия – Помпиду – меня ужасно смешила.

Итальянцы были то славой, то позором армии: среди них количество трусов равнялось количеству храбрецов. А героизм храбрецов зависел от настроения. Самые отважные из них могли оказаться самыми трусливыми на другой же день после совершенного подвига. Среди них имелась полуитальянка-полуегиптянка по имени Джихан. Ей было двенадцать лет, рост 170 сантиметров, а вес 65 килограммов. Эта дылда была нашим главным козырем: она одна могла обратить в бегство немецкий патруль; а видели бы вы, как она дралась! Но она продолжала расти, и это сказывалось на ее характере. В те дни, когда Джихан «росла», она была совершенно ни на что не пригодна и с ней не стоило связываться.