Читать «Роман и повести» онлайн - страница 148
Сергей Алексеевич Баруздин
Впрочем, я уже не раз слышал о самых необыкновенных похождениях обитателей госпиталя. Некоторые удирали через проходную, договорившись, видимо, с дежурными. Был случай, когда кто-то спускался через окно второго этажа и потом, благополучно, незамеченный, возвращался обратно. Некоторые умудрялись попадать как-то на близлежащий Преображенский рынок, а другие — уходить на ночь по делам сугубо личным. Неужели мне не удастся? А что, если попросить мать принести мне лыжный костюм? Она сама говорила, что он сохранился. В конце концов можно объяснить ей, что мне разрешили понемножку гулять.
План мой удался. Мать, ничего не подозревая, принесла мне лыжный костюм, и в тот же вечер, после ужина (хорошо, что он кончается не поздно, в восемь вечера), я выскочил в окно.
— Не беспокойся… Если что, скажем: покурить пошел… Или — живот прихватило. Только недолго, смотри!..
Миновав злополучный переулок, где на меня бросали косые взгляды прохожие (видели небось, как я прыгнул на одну здоровую ногу из госпитального окна), я свернул направо, к Яузе. Мне повезло: на мосту разгуливали какие-то типы. Они повторяли почти беззвучно, не шевеля губами:
— Аблигации куплю! Куплю аблигации! Мерлушка есть! Дамочки, мерлушка! «Беломор»! «Беломор»!..
— Вот часы кому? Золотые! — подбежал я.
— Покажи, штамповка, кажись? — поинтересовался один из них.
— Швейцарские, — возразил я.
— Триста, беру.
— Нет, что вы!
— Давай свое! Сколь?
Я хотел сказать «пятьсот», но не решился:
— Хотел бы четыреста.
— Взял.
Он отсчитал мне четыре сотни и спрятал часы куда-то за пазуху.
— Еще что имеешь?
— Да нет, больше ничего.
— А костюмчик на кой тебе лях? Госпитальный ведь…
— Костюм мой. Почему — госпитальный?
— Не костюм, а ты госпитальный!
— Откуда вы знаете?
— Не первый раз ваши ребята бегают! — ухмыльнулся парень. — Имеем дело! Давай, сотню кину.
Это было заманчиво, но остаться в одном нижнем на таком морозе?
— Добежишь, рядом небось, — словно понял меня парень. — Скидывай!
Я колебался.
Парень смилостивился:
— Ну ладно, провожу. Так и быть. До госпиталя, а там скинешь. На каком этаже?
— На первом.
— Пустяки!
Мы бросились назад, к госпиталю… У окна я стянул куртку, штаны.
— Хватай! — сказал покупатель, сунув мне сотенную.
— Согревайся, согревайся, а то схватишь еще воспаление. Надо ж, и костюм продал! — Мои соседи по палате прикрыли за мной окно и загнали меня под одеяло. — Для чего же так деньги-то понадобились?
— Да так, — сказал я из-под одеяла. — Нужно…
— А мы вот о чем говорили без тебя, — сказал забинтованный старшина. — Разговор тут у тебя был с сестрой, с Верочкой. Так сложиться бы понемножку для нее? Может, выделишь что? Мы сложили две сотни. Как?
За окном шел снег и мела метель. И опять с утра до ночи слышались шаги. Так было долго-долго. Когда лежишь, время тянется удивительно медленно. Уже сняли бинты с лица старшины, и он теперь подолгу смотрел в осколок зеркала. Смотрел, молчал. У младшего сержанта еще повязка. Он глядел узкими прорезями на старшину и тоже молчал. Меня кололи. Кололи ежедневно два раза. Главная опасность, кажется, была позади.