Читать «Апсны абукет» онлайн - страница 26

Скоро ко мне подошел улыбчивый капитан и попросил разрешения сесть рядом. Посидел, поулыбался — а потом начал спрашивать. Спрашивал много, плотно и цепко. У него, как оказалось, были с собой настоящие сети вопросов. И он меня ловил.

— В Сухуми?

— Да.

— А кто у тебя там?

— Жена. Я живу в Сухуми.

— Живешь… а на какой улице?

— Леселидзе… рядом с винным магазином, он там один на весь город.

Мы побеседовали о моей работе, о топонимике города Сухуми. Было видно, что капитан удовлетворен моими ответами.

— А как ты думаешь, — спросил он, улыбаясь, — кто я такой?

— Откуда мне знать… вижу, что капитан.

Он достал из нагрудного кармана краснокорое удостоверение и, раскрыв, протянул мне. Я взял, посмотрел… удостоверение было на грузинском языке. Смущаясь, я вернул удостоверение, сказал, что не владею грузинским. Капитан огорчился, спросил: «Почему же?». Я, оправдываясь, ответил, что жил в Тбилиси всего пять лет, а в Сухуми все говорят по-русски… не успел выучить.

— Я капитан Магарашвили, начальник контрразведки батальона. Ты не мог бы объяснить мне, как ты попал на летное поле в расположение батальона, улетающего на фронт?

Он менял окраску: из улыбчиво-безобидного делался ядовито-опасным. Я сказал:

— Один добрый майор, вроде тебя, пустил меня сюда, чтобы я мог добраться до дома.

— А документы у тебя есть?

Я отдал ему свой паспорт, из которого, наученный опытом, давно изъял страницу на абхазском языке — ее неизменно вырывал каждый грузинский патруль, проверявший документы. Капитан Магарашвили бегло просмотрел мой паспорт. Хотя я и улыбался вместе с ним, внутри у меня все покрылось инеем.

— Не бойся. Я вижу, что ты едешь домой. Скоро придет груз и начнется посадка.

Он попрощался и не спеша зашагал по бетонке назад к зданию аэропорта.

Я приходил в себя долго. Уже потом, в самолете, я сообразил, что помогло мне избежать военной тюрьмы. Капитан хоть и бегло просматривал мой паспорт, но он, конечно же, увидел, что и моя фамилия, и фамилия моей жены — украинского происхождения, и в пятой графе стояло: украинец. А Украина — единственная республика бывшего СССР, открыто вставшая на сторону Грузии, и несколько сот добровольцев УНА-УНСО воевало вместе с грузинами против Абхазии (подразумеваем — России). Запись в пятой графе была важна как никогда.

А когда я вышел за ограду Сухумского аэропорта, те самые старушки — прямые и черные — так и стояли возле пальм, и фибровый чемодан торчал там же. Как я узнал позже, Бадри все это время тщетно пытался отправить в Тбилиси своих родственниц.

Машину я так и не продал.

Венера, старшая сестра реанимации в нашем госпитале, предложила перегнать мою «пятерку» к своему зятю Ревазу Букия, следователю прокуратуры. Там-де, в его дворе, машина будет в безопасности — а потом, когда все закончится, я смогу ее забрать. Я согласился. Сам отогнал машину по адресу. Там она простояла некоторое время… но в один прекрасный день моей машины не стало.