Читать «Апсны абукет» онлайн - страница 24
Денис Гуцко
И закончил смущенно:
— Если бы вы знали, какие люди нами командуют!
Он тоже уезжал с войны. Я — уж не знаю, кстати или некстати — подумал, что теперь, стало быть, ему моя машина не нужна…
Потом была ночь. Город утонул в черном студне без остатка. Ни стен, ни крыш — ничего. В лунные ночи он еще кое-как всплывал призрачными поплавками крыш, зыбко мерцал. Но впечатление все равно оставалось ирреальным: от вида лунного города подступало к горлу. Сегодня — только чернота. Как повязка на глаза — все, ничего нет, дождись утра. Ночи были полны ожидания: не постучат ли в дверь, не будет ли обстрела, не взревет ли над головой «Су-25»…
Мы лежали под простынями — невидимые. Пусто смотрели в невидимый потолок, дышали. На далекий рык двигателей поднимали головы от подушек… Все стихало, и мы снова смотрели туда, где утром появится потолок. Мы ждали.
И в который раз… в который… в который раз она шепчет этот страшный, жалкий вопрос: «А может, останемся?».
…Прилетев с дезертировавшим батальоном в аэропорт Тбилиси, я благополучно выгрузился, автобусом добрался до города и перевез багаж на квартиру Жоры, брата Лиды.
Задерживаться мне было ни к чему — уже на следующий день я сидел в вагоне поезда, отправляющегося в Сухуми. Челночные бега беженцев продолжались.
Ночь в поезде прошла спокойно — ведь воры охотились за теми, кто ехал из Сухуми: они, как правило, везли с собой свои семейные ценности. Уже на территории Абхазии, на станции Очамчира, по составу поползли слухи о том, что недалеко от города абхазы высадили ночью морской десант и отрезали Сухуми от Грузии… Вскоре действительно стала слышна артиллерийская канонада… где-то совсем недалеко, в горах, шел ожесточенный бой.
Поезд стоял, люди вслушивались. Прошло около часа, по вагонам и по громкой связи на станции объявили, что поезд дальше не пойдет. Еще через полчаса — что желающие могут пересесть на поезд, направляющийся обратно в Грузию, до станции Самтредиа.
Слухи, слухи от купе к купе… Кто-то говорил, что город уже взят чеченцами, кто-то, наоборот, что десантироваться удалось небольшой группе, остальных отбили, скоро с ними будет покончено — а нас утром повезут дальше. Но шли часы, канонада в горах не стихала. Уже за полночь на перроне появился офицер, он устало нес в опущенной руке автомат. Все бросились к нему.
— Ну что?! Как там?! Не пробьются?!
Офицер ответил, вытирая лоб:
— Нет. Часа через два добьем.
На вопрос же, отправят ли нас на Сухуми, он покачал головой, сказал:
— Вряд ли. Разрозненные группы наверняка скрываются в лесу. Обстреляют поезд, могут пути заминировать.
Надо было возвращаться назад в Тбилиси.
Но поезда на восток этой ночью больше не ожидалось. Оставшиеся пассажиры стали стягиваться к стоявшей у соседней платформы электричке — на ночлег.
Вокруг настаивалась тьма и сырость. Бой затих. Суровый ветер с гор врывался в разбитые окна, насвистывал что-то недоброе. Тщетно пытался я уснуть, свернувшись, как в детстве, калачиком.
В вагон вошел офицер с двумя солдатами, скользнув фонарем по нашим лицам, сказал: