Читать «Миндаль» онлайн - страница 60

— Отпусти мою любовницу, Дрисс, — воскликнула наконец Салуа, показывая мокрый палец, который только что вынула из моего тела, — Тебя вот кто хочет. Я не дура, чтобы поверить, что она потекла из-за меня. Давай трахни ее, и покончим с этим. А то, клянусь головой Дада, я и сама ее оприходую тут же на твоих глазах. Клитор у меня встал, а ее дырка сосет меня под трусиками, как младенец молоко. Да, дорогой, нескучно тебе ее пахать, — провозгласила она, сладко и сардонически вылизывая свой средний палец-насильник.

Из расстегнувшегося гульфика Дрисса показался раскаленный докрасна уголь. На массивной головке выступила капля. В тысячный раз я машинально подумала, что таххар вырезал ему красивый член. Он встал, царственный, передо мной, и я, как пристыженная сука, взяла его губами. Это Дрисс научил меня правильно сосать. Я намокла так, что забыла о Судном дне. Я текла и взывала к Аллаху: «Умоляю, не смотри! Умоляю, прости меня! Умоляю, не запрещай мне попирать ногами Царство Твое и молиться там снова! Умоляю, освободи меня от Дрисса! Умоляю, скажи, что Ты мой Единый Бог, который никогда меня не покинет! Умоляю, Господи, выведи меня из преисподней!»

Слева от меня Наджат, вопя, кусала святотатственный палец хохочущей любовницы.

— Не ее! Не женщину! — кричала Наджат.

Истерику поруганной подруги успокоила звучная пощечина. На вкус Дрисс был, как соль, а член его был бархатным. Я гладила, опьянев от любви, маленькие твердые яйца, сжавшиеся в очевидной судороге любви. Он не говорил ни слова, только смотрел, как сжимаются мои губы, и как слюна течет вдоль его стержня. Против молитвы я поняла, что Аллах видит меня и проклинает глупое страдание, которое умеют причинять друг другу лишь люди. Я поняла, как Он проклинает тех, кто насилует детей, как лишает шайтана своего благоволения, клянется ему, что победит его, уничтожит, заставит когда-нибудь явиться перед сотворенным миром, чтобы воздать прощение за то, что подобное могло существовать, а затем прикует его в аду, чтобы зло не могло ни плакать, ни смеяться.

С напряженными сосками, с обезумевшим взглядом Наджат подставляла и подставляла себя хищным пальцам Салуа. Вскоре уже вся рука овладела ее растопырившимся телом, под горькие хриплые слова желания и нескрываемой влюбленности. «Ты всего лишь шлюха. Моя любимая шлюха, тебя никому не удовлетворить», — ворковала Салуа. Ее нос касался клитора, поднявшегося, как пурпурный флажок, а пальцы ласкали кожу любовницы, живот который сокращался в судорогах наслаждения.

Дрисс поддерживал мой затылок, пока я сосала его, и я уже думала, что он спустит мне в рот, когда он приподнял мне голову, нежный и близкий. Он прошептал: «Не переставай, пожалуйста. Твой язык… Твои губы… Скажи, что ты вся мокрая». Я и правда сочилась, но не хотела ему говорить.